Владимир Лошаченко - Князья Эльдорадо

Мгновенно на равнине образовался лагерь из шатров и походных палаток, повсюду горели костры, вкусно пахло кашей и жареным мясом. Юсупов распорядился открыть несколько бочек вина. На каждого пришлось по половине большого ковша. Народ повеселел, впереди – постоянная и интересная работа, а главное – хорошее вознаграждение. Шутка ли, построить целый город – таким деянием можно гордиться.

Илья, проснувшись засветло, сходил до ветру, пнул в бок спящего денщика.

– Слей воды умыться, – и долго фыркал, плеща холодную воду на лицо и спину.

Пока денщик с заспанной рожей готовил на костерке завтрак, Илья, кликнув одного из тсонга, велел ему найти Нунга. Тот объявился через пять минут. Юсупов поставил перед офицером задачу, и невозмутимый негритос, взяв под козырек треуголки, отправился восвояси. Через полчаса из лагеря выскочило несколько небольших конных отрядов.

Архитектор вчера несколько озаботил Илью:

– Граф, нам нужны люди, много людей.

– Зачем? У нас же пятьсот строителей, – затупил Юсупов.

Крейсер заметил:

– Да, строители есть, но нам нужны землекопы и каменотесы.

– Сколько нужно? – выдавил удивленный Илья.

– Полагаю, общее количество не менее четырех тысяч.

– Ох, ешкин кот!

– Объем работ слишком большой. Боюсь, и столько не хватит, – озаботился Кейзер.

Юсупов внезапно разулыбался:

– Скоро Иван пожалует, он ведет уйму германцев. Вот, кто нам поможет.

– Ну хорошо, если так, – пожал плечами голландец.

– С каких построек начнем?

– Нужно найти место для деревни и построить пейзанам тысячу двести сорок домов.

– Берите себе толковых помощников и начинайте, да деревню постройте на берегу реки.

– Хорошо, граф, все ваши пожелания учту, засим дозвольте откланяться.

Через три дня благодаря богатым посулам набежало довольно много народу.

Ближе к набережной Бискайского залива обнаружили залежи гранита – две солидные горы. Недалеко от будущего города – два известковых карьера, брошенных по непонятной причине. Кейсер живо распределил эту ораву по карьерам, из своих строителей назначил старших. Строители в срочном порядке соорудили несколько десятков ломовых телег для перевозки гранитных блоков и известняка. Землекопы вовсю шуровали лопатами, копая ямы под фундамент городской стены и замков. Ввиду нехватки лопат и кирко-мотыг Юсупов занялся устройством плавильных печей и под временными навесами организовал производство шанцевого инструмента. Где-то спустя неделю количество землекопов и каменотесов достигло трех тысяч семисот шестидесяти двух человек, и народ продолжал прибывать, тем более после недельной щедрой оплаты, а через шестнадцать дней пожаловал Кошкин с большущим обозом и толпой немцев более пятнадцати тысяч человек. Пейзан сразу отправили в деревню, где для них отстраивали дома. Крестьянских семей оказалось полторы тысячи – пять тысяч двести двадцать человек. Кошкин сманил их надеждой лучшей жизни, причем он ни разу немчикам не соврал. Крестьяне получают земельные наделы в аренду и в качестве оплаты отстегивают хозяевам тридцать процентов урожая или приплода скота по осени. Остальное расходуют по своему усмотрению. По договору графы обязаны защищать крестьян, ведь те становятся подданными Кошкина и Юсупова. Кроме пейзан, майор завербовал около трехсот ремесленников: от кузнецов до ювелиров. Также к обозу прибилось двое купцов, везших товары первой необходимости, так называемые маркитанты. Ну и, конечно, девки – а куда без них? – целых три фургона щебетуний во главе с мадамой. Два полка рекрутов – по пять тысяч человек в каждом – встали неподалеку лагерем, раскинув большие палатки.

Еще одна головная боль – нехватка офицеров и сержантского состава. Один командир полка был – некий фон Рихтер, его Кошкин сманил жалованьем – двадцать желтяков в месяц. На другой полк решили поставить Никиту Тверского, присвоив звание майора, хватит ему в капитанах ходить. Сержантов и капралов набрали в абордажной команде – по пятнадцать воинов на полк. Взяли самых смышленых и зарекомендовавших себя в боевых схватках. Но все это будет потом. А пока друзья отдыхали за походным столиком, попивая местное вино.

– Илья, а пошто у той палатки усиленный караул стоит? – с ленцой спросил Кошкин.

– Дык, казна там, тридцать мильонов.

– Тогда понятно.

– Рассказывай, как стройка. Что из дома пишут?

– Кстати, тебе, командир, два письма от жены. Эй, Якоб, – крикнул он денщика. – Живо тащи мой сундучок.