Мария Сакрытина - Рыцарь королевы (СИ)

- В подмётки твоему герцогу не годится, - признала я. - А теперь разрешите-ка, Ваше Величество. Пойду спасть своего рыцаря. Он у меня, эх, пока один. Кстати, милая королева, как вы додумались прицепить на копьё моему супругу вашу подвязку?

Джоан улыбнулась ещё приторнее.

- Ну, коль его супруга отсутствовала…

- Забери, - фыркнула я, бросая альбионской королеве изрядно испачканную тряпицу. - Ещё раз увижу…

Джоан продолжала улыбаться с видом “и что ты мне сделаешь?”. Мы обе отлично понимали, что сделать-то я могу, и много чего. Но вряд ли стану, ибо из-за этого у Эдварда будут проблемы.

Я встала на цыпочки, подобрала подол - и чмокнула впавшего в ступор герцога - как там его? Беверли? - в щёку. И, подмигнув, уже свободно прошла к королевскому кабинету.

Не удивлюсь, если бедный герцог потом грохнулся в обморок - желательно на Джоан. Или долго ничего не соображал. Моё поведение местных средневековцев удивляет куда больше, чем нас - вдруг заговорившая, причём матом, кошка.

В кабинете как раз в разгаре была немая сцена, которую я с радостью и нарушила.

Эмиль стоял у двери, бледный, как полотно - и на вытяжку. Эдвард с лицом суровым и взглядом ледяным, восседал в кресле за столом, как на троне. Ко мне повернулся - как к мухе, решившей утопиться в его бульоне.

И тут же расплылся в совершенно идиотской, влюблённой улыбке.

- Катрин!

- Любовь, - я скептично оглядела “зависшего” Эмиля, - моя… что ты с ним сделал?

Эд, не слушая, рванулся ко мне, подхватил на руки и принялся целовать.

- Я так скучал!

- Пять минут не виделись.

- Ты называешь месяц - пять минут? - изумился Эд. И покосился на Эмиля. - Уж не с ним ли твоё время так быстро летело?

Я высвободилась из его объятий.

- Он чинил матушке Ганз крышу.

Эдвард моргнул. Улыбка поползла, растягивая губы… а потом азвонский король совершенно бесцеремонно захохотал.

А Эмиль, отмерев, вдруг грохнулся на одно колено, и принялся что-то бормотать.

Я толкнула Эда в бок.

- Так что ты ему сказал?

- Правду про его отца, - шёпотом отозвался Эд. - Катрин, уйди, мы ещё не договорили.

Угу. Суровый мужской разговор.

Ну а что - я ушла. Никто никого убивать, вроде бы, не собирался. По крайней мере, тут.

***

- Кать, ты точно уверена, что ты этого хочешь?

Я шла, держась за руку Алена, распугивая мышей и периодически зачерпывая туфлей воду из луж. Похоже, дождь подмыл не только турнирную горку, но и дворцовое подземелье.

- Конечно. Странно, что ты не хочешь. Он же тоже метаморф.

Да, герцог Аристид был на самом деле тем колдуном, Сильвеном. А настоящего Арситида ещё ищут. И, похоже, вряд ли найдут.

- Он хотел тебя убить.

- Не думаю… И потом, мне интересно, зачем ему всё это.

Сильвен - тот изящный юноша, изрядно побитый рыцарями Эдварда - лежал, прикованный, в центре пентограммы и жмурился от моего факела.

Я отдала факел Алену, колдующему со стражей и дверью темницы. Последняя, наконец, противно заскрипев, отворилась, давая мне пройти.

- Он может говорить? - поинтересовалась я, спугнув ещё пару мышей. - И это… Ален, ему же неудобно.

- Ему ещё и больно, - отозвался мальчик, глянув на другого метаморфа с открытой неприязнью.

Сильвен, сжав зубы, смотрел на нас в ответ - с ненавистью.

- Так освободи его!

- Катька, ты сдурела!

Я повернулась к Алену.

- Но я хочу с ним поговорить! Ну, Ален! Ну пожалуйста! Мне интере-э-есно!

- Тебе интересно, а меня потом опять твой муженёк затиранит, - буркнул Ален, но руками что-то там щёлкнул.

Спустя мгновение Сильвен дёрнулся. Захрипел, выгибаясь. И, тяжело дыша, сел.

Я отцепила от пояса и протянула ему флягу с водой. Точнее, попыталась - Ален, рванувшись, выбил у меня её из рук и толкнул к выходу, закрывая собой.

- Катька, ты с ума сошла! Ты не понимаешь, что он опасен, что…

- Защищаешь свою госпожу, ручной пёсик? - прохрипел Сильвен, растянув губы в подобии улыбки.

Я вывернулась и пискнула из-за плеча Алена:

- Не смей оскорблять моего друга!

- Друга! - фыркнул метаморф. - Твоего раба! Скоро и я так же буду перед тобой хвостиком махать?

- Катя, пойдём отсюда, - Ален схватил меня за руку, но я вырвалась.

- Погоди, - заглянуть в горящие ненавистью глаза было страшно - страшнее, чем я думала. И даже, чем помнила. - Объясни, зачем ты всё это делал. Объясни, и я уговорю мужа не отдавать тебя ни фрэсницам, ни Святому престолу.

Сильвен фыркнул и снова улёгся на пол, всем видом показывая, что говорить он не собирается - особенно со мной.