Сергей Щепетов - Троглодит

– Сам пластай! – огрызнулся парень. – Куда мой нож заныкал? Этот не режет ни хрена!

– Слышь, Василий! – окликнул седого предполагаемый капитан. – Чтой-та не видать ни хрена. Может, через Северное вынесло?

– Легко, – кивнул Василий. – Давай мотнемся, пока не стемнело. Для очистки, так сказать.

– Ну, если тока для очистки…, – раздумчиво проговорил капитан и скомандовал: – Заводи, на хрен! Серега, вынай якорь!

– Нет, ну ты достал, Степаныч, – тихо пробурчал матрос. – То кидай, то вынай. А жрать когда будем?

– Ты у меня договорисся! – погрозил пальцем капитан. – Компота лишу!

– Во-во, – как-то привычно вздохнул матрос и добавил, явно обращаясь к новоявленному пассажиру: – Просто зверь, а не человек! Изверг!

– Ты работай, – быстро нашелся Натан, – а я рыбешку дочищу.

– Давай! – охотно согласился парень.

Дальше все пошло тихо и мирно. Василий стоял в рубке за штурвалом и медленно вел катер вдоль берега, капитан Степаныч не отрывался от бинокля, Серега возился на «камбузе» с первой порцией жаркого, а Натан шкерил камбалу, которая все никак не кончалась. Он уже пожалел, что добровольно взялся за это грязное дело, когда Серега, оглядев груду почищенной рыбы, посоветовал остальное выкинуть за борт, а на палубу плеснуть пару ведер воды – для гигиены и санитарии.

Надо сказать, что палубное железо от такого мытья чище не стало. Натан задумался над философским вопросом: так оставить или швабру попросить? В этот момент капитан оторвался от бинокля, постучал кулаком по крыше рубки и скомандовал:

– Васька! Лева давай! Самый малый!

Катер тихо повернулся носом к скалистому берегу и, кажется, остановился, хотя двигатель продолжал работать. Из рубки высунулась лохматая голова матроса:

– Не, на малом уже не тянет – несет сильно. А чо?

– Кажись, есть! Вона, вишь, птички клубятся. Вот туда и давай, пока не началось.

– А оно нам надо, Степаныч? – с сомнением в голосе вопросил матрос. – Может, ну его? Честно искали, но не нашли…

– Оно, конечно, так, – вздохнул капитан, – однако ж, хлопот не обересся.

– Пускай тогда Серега плывет, – заявил Василий. – Я на вахте.

Глубоко оскорбленный в лучших чувствах самый молодой член команды отправился на лодке к недалекому берегу. Вернулся он примерно через час – мокрый с ног до головы и еще более злой и недовольный. Привезенный им груз затаскивать на палубу пришлось втроем. Натан никогда раньше не видел утопленников, а этого к тому же изрядно побило прибоем о камни. Тело завернули в брезент и решили оставить до утра на палубе. Потом катер еще минут двадцать двигался вдоль берега, после чего последовала команда перевести двигатель на холостые обороты и сбросить якорь. Якорь, вероятно, зацепился за дно вполне успешно, и Степаныч велел дизель заглушить. После этого он оглядел мокрого, трясущегося от холода матроса:

– Чо не переоделся, придурок?

– А вот назло тебе простужусь, заболею и помру, – ответил, лязгая зубами, Серега. – У меня есть во что?

– Ну, народ! – возмутился капитан. – И кальсоны запасные пропил! Да кому ж ты их загнал-то?!

– Не твое дело, – обиженно буркнул Серега.

– Ладно, – смилостивился командир. – Надо помянуть усопшего. Пошли.

Натан не был уверен в том, что приглашение распространяется и на него. Однако оставаться одному на палубе было совсем глупо, и он пролез в кубрик следом за всеми. Там горела тусклая лампочка, воняло соляркой, тухлятиной и жареной рыбой. Кое-как народ разместился вокруг маленького стола. На нем мигом образовалась груда жареной камбалы и тазик с морской капустой. Василий выставил четыре алюминиевых кружки, свернул голову водочной бутылке и безошибочно разлил ее по посуде.

– Ну, други… – сказал капитан, поднимая кружку. – Вот был человек, и нету. О покойниках либо хорошее говорить надо, либо ничо. Мы и не будем. И чокаться не станем. Давайте!

Натан выпил до дна вместе со всеми и тоже потянулся за рыбой. Надо отметить, что при всей неприглядности и антисанитарности окружающей обстановки и камбала, и капуста оказались хороши на вкус. Правда, смаковать местные деликатесы долго не пришлось:

– Между первой и второй промежуток не большой! – заявил Василий и, начиная с капитанской кружки, стал разливать вторую бутылку. – Вы что, сюда жрать приехали?!

– Угу, – буркнул с полным ртом Серега. – За тех кто, в поле, в море, в неволе и в доле!

– Заткнись, урод, – сказал Василий. – Будем!

Все еще раз выпили и продолжили трапезу. В конце концов, Степаныч бросил на стол очередной скелет камбалы, отправил в рот пучок порезанной в лапшу капусты, прожевал и кивнул на Серегу: