Сергей Щепетов - Троглодит

– Великий дух Скваанигоч обещал помощь.

– И где же она?!

– Вот! – последовал кивок в мою сторону. – Куштака, вышедший на землю. Его сила не знает пределов.

Теперь все уставились на меня, стоящего в величественной позе. Однако долго изображать экспонат мне не хотелось:

– Ты забыл, Серый Палтус, что я прислан помогать лишь юному воину из клана Бобра!

Теперь все дружно уставились на Нганука. Тот распрямил спину и гордо прикрыл глаза.

– Разве это не твоя битва… племянник? – почти заискивающе спросил Катлеан.

По моим сведениям для мужчин-тлинкитов родство дядьев и племянников имело даже большее значение, чем отцов и сыновей. Соответственно, племянник вождя – это почти принц или что-то в этом духе. Надо полагать, парень без меня времени не терял.

– Моя, – скромно ответил воин. – И ты, куштака, поможешь нам. Да?

– Куда ж деваться бедному оборотню?! – флегматично пожал я могучими плечами. Помолчал немного и обратился к Катлиану: – Скажи мне, о вождь, в случае нашей победы угодья клана Бобра действительно будут навечно принадлежать Нгануку? Его детям и внукам?

– Да, – с готовностью кивнул предводитель. – Вожди всех окрестных куанов готовы признать его право. В заливе Чистого Рассвета ни один бобр не будет больше убит без его разрешения!

– Что же нужно сделать для этого ему – Нгануку? – как бы между делом поинтересовался я.

– Стать героем! – подал голос ехидный старик из «малого» круга. – Только и всего, хи-хи!

– Так ли это, главные люди Ситка-куана, Хуна-куана и Хуцнуву-куана? – теперь уже торжественно вопросил я присутствующих. А сам мысленно ужаснулся: «Во что же это я влипаю?!»

– Это так! – твердо заявил Катлеан.

– Так… Так… Это – так… – один за другим негромко подтвердили присутствующие.

– Очень хорошо, – кивнул я, хотя был другого мнения. – Значит, пора начинать воевать, вождь Катлиан!

– В смысле?!

– Русские, кажется, уже добрались до стен. Ты ждешь, когда их пушки разобьют ворота? Или когда их рабы разберут стену? Пора начинать битву!

– О чем говоришь ты… куштака?!

– Все очень просто, – приосанился я. – Ворота к лесу, наверное, свободны. Нганук возьмет самых сильных воинов, выйдет с ними через эти ворота, обойдет склон и нападет на русских сзади. И как только он это сделает, великий вождь Катлиан откроет главные ворота и вместе со всеми воинами устремится на врага. Кучке русских с толпой алеутов и эскимосов не устоять перед яростью киксади, дешитан и кагвантанов!

Добрых полминуты присутствующие обдумывали мой блестящий план. А шум снаружи все усиливался – возможно, где-то дело уже дошло до рукопашной.

– Да, – выдал наконец Катлиан. Он поднял с земли свою грозную боевую шапку и водрузил ее на голову. – Мы так и сделаем. Только через Лесные ворота выйду я. А Нганук ударит, когда услышит мой клич. К оружию, люди!

Вождь поднялся на ноги, и следом за ним вскочили все присутствующие, кроме «больших людей», сидевших в первом круге. Этой «галерки» оказалось человек пятнадцать, и все они устремились к выходам, торопясь, вероятно, довести до личного состава решение командования.

Мы с Нгануком вылезли наружу последними и едва успели увидеть сбор отряда для вылазки. Он происходил стремительно и как-то спонтанно: вождь в доспехах и жутком черном шлеме на голове важно шествовал меж бараков к дальним воротам, а за ним в хвост пристраивалось все больше и больше воинов. Причем в руках у Катлиана действительно как-то образовался здоровенный железный молоток на длинной рукоятке!

Едва эта толпа скрылась за стенами жилищ, как сзади от стены раздался визг и жутко-ликующий вопль:

– Убил! Я нанака убил!

Индеец в полном экстазе вопил, прыгал и размахивал ружьем. Многие из защитников крепости своими воплями поддерживали его радость. Мы с Нгануком в едином порыве кинулись к забору и приникли к щелям, которых тут было в избытке.

Стало уже темновато, так что подробности пейзажа различить было трудно. Задний план составляло море. На нем прорисовывалось несколько компанейских судов и огромная, по сравнению с ними, «Нева» со спущенными парусами и Андреевским флагом на мачте. До нее отсюда было, наверное, около километра. А примерно в сотне метров от стен и чуть ниже по склону располагались две небольшие пушки, из которых, надо полагать, канониры били прямой наводкой по самому слабому месту в укреплении – воротам. Примерно на том же расстоянии в одиночку и кучками располагалось довольно много народа – кто-то перезаряжался, кто-то целился из положения «стоя». В данный момент человек шесть-семь оставили свои занятия и сгрудились вокруг одного – упавшего. Так – кучкой – они и стали удаляться вниз, то ли унося убитого, то ли уводя раненого.