Александр Антонов - Звезды против свастики. Часть 1

Судоплатов замялся.

– Хорошо, – сказал Ежов: – Спрошу иначе: помощь требуется?

– Да, – незамедлительно ответил Судоплатов.

– Какая? – уточнил Ежов.

Выслушав пояснения Судоплатова, председатель КГБ СССР кивнул:

– Понятно! Тогда вот что. Руководители подразделений, которые смогут оказать требуемую помощь, мной вызваны. Адъютант тебя проводит. Пары часов на согласования вам, думаю, хватит? Через два часа жду тебя с доработанным планом операции, тогда и завизирую!

– Бур, ты чем-то недоволен? – обратился Судоплатов к одному из участников предстоящей акции.

«Бур» – боевой псевдоним человека, с которым Судоплатов вместе служил в ОРР, а теперь перетянул в «Четвёрку».

Во время проведения акции вступал в силу закон о беспрекословном подчинении. Но пока любой член команды мог высказываться совершенно открыто. Потому Бур ответил сразу:

– Зачем ты включил в состав группы мальчишку? Боевая операция такого уровня не место для выгула маршальских сынков! Теперь парь голову, как дело сделать и «туриста» при этом не потерять!

Судоплатов смотрел на напарника с нескрываемым изумлением:

– Ты всерьёз подумал, что я беру на операцию «балласт»? – спросил он.

Уже догадываясь, что сморозил что-то не то, Бур несколько иным тоном пробурчал:

– А что я должен думать? Какой из курсанта матёрый диверсант?

– На минуту: он курсант выпускного курса, – начал приводить аргументы защиты Судоплатов, – без пяти минут офицер.

– И что? – не признал аргумента Бур.

– Согласен: почти ничего, – кивнул Судоплатов. – И не матёрый он – тоже согласен. Но он мой ученик, а это уже кое-что!

– Всё равно, слишком молод, – не сдавался Бур. – Не хочешь же ты сказать, что за три года обучил его всему, что умеешь сам?

– Не хочу, – согласился Судоплатов. – Хотя и не за три, а за четыре – не суть! – из щенка волкодава не сделаешь, тем более без достаточной практики в боевых условиях. Но в том-то и дело, что я этого парня не учил, а лишь доучивал.

– Это как? – не понял Бур.

– Поясняю, – улыбнулся Судоплатов. – Маршал, которого ты как-то не очень хорошо помянул, мужик дюже башковитый. И коли он решил своих сыновей офицерами сделать, то решил не после школьных выпускных экзаменов, а где-то после их рождения. И готовить к этой нелёгкой профессии стал тоже, считай, с пелёнок. Ты слышал что-нибудь о мастере Чжане?

– Ну, кто же о нём не слышал? – ответил Бур – Легендарная личность. Настолько легендарная, что лично я сомневаюсь: а существовал ли он на самом деле?

– Существовал, – уверенно ответил Судоплатов. – И даже меня кое-чему научил. Было дело… Но не обо мне речь. Так вот, мастер Чжан много лет в числе прочих обучал и детей маршала, а Николай был его любимым учеником. Как тебе это?

– Ну, не знаю… – скорее по инерции, в душе уже сдавшись, – произнёс Бур. – А в настоящем деле ему хоть раз бывать приходилось?

– Брал я его на пару операций, – ответил Судоплатов, – не очень сложных, но самых что ни на есть настоящих.

– Тогда сдаюсь! – поднял ладони рук Бур. – Если не секрет: как отнёсся его отец к затее взять «малыша» на прогулку?

– Могу только гадать, как бы маршал отнёсся к этой затее, – ответил Судоплатов.

– Ты что, не поставил его в известность?!

– Ты знаешь, не счёл нужным, – усмехнулся Судоплатов. – Зачем ему лишние волнения? К тому же знал ведь, куда сына учиться отдавал. Рано или поздно его бы такое всё одно не миновало.

– А он что, план операции лишь просмотрел, до того, как визу поставил? – спросил Бур.

– Да нет, – ответил Судоплатов. – Изучил досконально. Только фамилии исполнителей там не указаны.

Не знаю, догадался ли ты, дорогой читатель, что речь в разговоре двух матёрых диверсантов шла о сыне Николая Ежова, Николае Ежове-младшем?

Гитлер был доволен. Старушка Европа в лице Франции и Англии в отместку за Польшу объявила ему таки войну. Но если это и война, то довольно странная. На западных рубежах Германии по-прежнему относительно спокойно. Разве можно считать серьёзными боевыми действиями ленивые перестрелки без применения тяжёлого вооружения? А ведь он так и говорил этим слабоумным старикам в Генштабе. Именно такой ход событий его гений и предвидел! Никто не станет всерьёз нападать на Германию, и тем более не посмеет бомбить немецких городов! Чего не скажешь о городах польских. Правда, от ковровых бомбардировок густонаселённых кварталов пришлось отказаться на третий день вторжения. Этого потребовала Москва, как одно из условий своего невмешательства в конфликт. Пришлось согласиться. Чёртовы азиаты слишком сильны. Германия пока не может себе позволить воевать ещё и с ними. Впрочем, бомбить города и так бы никто не стал. Зачем сбрасывать бомбы на головы солдат вермахта, которые проходят победным маршем по улицам большинства из этих городов? Все немногочисленные очаги сопротивления блокированы и скоро будут ликвидированы. Это теперь забота СС, а армия готовится к решающему наступлению на узкую полоску польской земли вблизи от союзной границы. Только что он подписал карты Манштейну, и тот спешно отбыл в войска.