Геннадий Хазанов - Para Bellum

На следующую аудиенцию Маркова пригласили в небывало раннее время – к двадцати двум часам. На сей раз документы у сопровождающих проверяли не так дотошно. Если только за прошлый раз Сергей не привык к данной процедуре.

Поскрёбышев сразу же проводил в кабинет вождя. Здесь стоял тот же пропахший табачным дымом сумрак. Сталин сидел выпрямившись, придавив столешницу обоими кулаками. Кулаки казались слишком большими для невеликого ростом Хозяина. Перед Иосифом Виссарионовичем лежали кисет с табаком, трубка, коробок длинных спичек и стояла стеклянная пепельница толстого зелёного стекла. И снова Маркову показалось, будто раньше (намного раньше, чем вчера) бывал он в этом кабинете, и не один раз.

– Здравствуйте, Сергей Петрович, – ответил Генеральный секретарь на приветствие Маркова. – Располагайтесь, – показал он на стул напротив себя. – Вы ознакомились с документами?

– Так точно, товарищ Сталин.

– Тогда ответьте на несколько вопросов. Это не экзамен. Считайте, что меня интересует ход рассуждений профессионального военного. Во-первых, какова цель сосредоточивания на наших границах германских войсковых соединений?

– Подготовка к агрессии. Внезапный, мощный, обезоруживающий удар. Блиц-криг, как немцы выражаются.

– Риббентроп уверяет, будто это – вполне рутинные мероприятия. Мол, вермахт после разгрома Югославии и Греции нуждается в отдыхе, переформировании и всяком таком прочем… Для чего и выводится из района боевых действий. В результате совершенно случайно, – эти слова вождь выделил интонацией, – и, безусловно, временно создалась повышенная концентрация боевых частей в районе нашего нового рубежа с Польшей.

– Товарищ Сталин, перед нашим Западным Особым военным округом совершенно случайно собрались самые боеспособные, обстрелянные части немцев. Генерал Гудериан в труде «Танковая война» разработал соотношение артиллерии, бронетанковых частей, пехоты и авиации, наиболее отвечающее задаче быстрого прорыва обороны потенциального противника. По странному совпадению сейчас подтягиваются именно те дивизии, которые обеспечивают прорыв фронтов на всю глубину построения и вывод наступающих соединений в наши тылы, на оперативный простор. Такой силы удара подвижными соединениями наша оборона не выдержит. Да её и нет фактически.

– Хорошо, – протянул Хозяин. – А что вы можете сказать о переброске частей Красной Армии?

– Первое. Судя по масштабу переброски контингента и боевой техники, мы пытаемся решить ту же задачу, что и противник.

– Конкретнее, Сергей Петрович. Называйте вещи своими именами.

– Советские войска явно готовятся воевать малой кровью и на чужой территории. Нанести упреждающий удар по германским частям, расчленить их и наступать на Варшаву и Восточную Пруссию, выйти на европейские автобаны. Предполагаю, в стратегическом замысле предусмотрен также сокрушительный удар силами Киевского и Одесского округов на Румынию, конкретно – на район Плоешти. Без румынской нефти немцам каюк.

– Неужели вам хватило суток, чтобы составить такую… гипотезу? – удивился вождь.

– Так точно, Иосиф Виссарионович. Если бы мы собирались вести оборонительные действия, целесообразно было бы завершить вооружение укрепрайонов на старой границе, собрать здесь мощный кулак. Аэродромы средней бомбардировочной авиации и самолётов поддержки расположить за главной линией обороны. В случае агрессии измотать силы атакующего противника в естественном предполье между нынешними границами и линией старых укрепрайонов. И уже с неё нанести мощные фланговые удары по растянутым коммуникациям противника…

А мы, наоборот, фактически разоружили эти укрепрайоны, спешно перебрасывая подготовленные УРовские гарнизоны в чистое поле, где от них никакой пользы. В штыковые атаки они ходить не обучены, да и штыков у них нет. Аэродромы располагаем в сотнях метров от рубежа, с границы плевком достать можно. При такой концентрации самолётов и при отсутствии нужного количества БАО со всей системой обеспечения не больше десяти процентов авиации смогут реально вступить в приграничное сражение. Лёгкие танки развития успеха перемешаны в одних подразделениях с техникой прорыва и непосредственной поддержки пехоты. Выполнить своё предназначение они не смогут и бессмысленно сгорят перед немецкими противотанковыми батареями.

– Достаточно, Сергей Петрович. В целом убедительно. Но зачем это Советскому Союзу, как вы думаете? Зачем нам такая война?