Борис Батыршин - Египетский манускрипт

Ослов решили нанять и братья купцы, а также несколько состоятельных паломников-старообрядцев. Узнав об этом, арабы пригнали множество животных. Все они были очень мелкие, с сильно потертыми боками, с кровавыми подтеками на шее. Я выбрал пару животных пободрее с виду, с более-менее сносной сбруей из веревок. Арабы кругом кричали, перебивая друг друга, пытались что-то непонятное втолковать.

Покупка состоялась; пора было садиться в седла. Паломники, из самых робких, взгромождались для этого на камень; Ваня, узрев сию картину, тут же иронично хмыкнул: «Сажальный камень», – и ловко вскочил на своего росинанта. Забрался и я; не успел еще освоиться в седле, как скотина рванулась в сторону и бросилась бежать со всех копыт. Я едва-едва удержался; арабы бежали сзади и кричали: «Хорош! Хорош!» Оказывается, осла нарочно кольнули шилом сзади, чтобы он проявил такую прыть.

Шило заменяло местным наездникам и шпоры, и хлыст, и прочие премудрости верховой езды; оттого шеи животных были в кровавых потеках – следах бесчисленных уколов шилом. Попытки обращаться с ослом как с нормальной лошадью к результату не привели. Подлая тварь то и дело норовила встать посреди пыльной дороги; на всякие попытки стронуть ее с места принималась хрипло орать. Пришлось скрепя сердце прибегать к шилу – этот язык серые скоты понимали.

Кое-кто из «верховых» паломников решился обзавестись бедуинским платьем удивительно простого покроя. Верхний плащ, или, по-арабски, аба – это две прямоугольные полки, пришитые к квадратному куску полосатой материи с боков и сверху. Ни рукавов, ни воротника, ни карманов, ни петель, ни пуговиц. Только верхние углы плаща не зашиты, чтобы в оставленные отверстия можно было просунуть руки. Штаны тоже своеобразного покроя. Сшивают два прямоугольных куска бумажной материи с боков и снизу, так что получается мешок, не глубокий, но очень широкий. Внизу по углам оставлены несшитые места для ступней, а верхний край мешка стягивается шнуром около талии. Головной убор, или куфия, опять-таки представляет собой простой квадратный платок, стянутый вокруг головы шерстяным жгутом. Только кумбаз (род халата или подрясника) кроится несколько в талию, с рукавами, с карманами и на подкладке. Кумбаз стягивают пестрым кушаком. На ноги обычно обувают красные сафьяновые туфли с выступающей по краям подошвой – для защиты ног на каменистой почве. Мы попробовали надеть туфли и признали, что для путешествия по местным дорогам эта обувь удивительно удобна.

Всю нашу немалую поклажу сложили в отдельный тарантас; цепочка этих неуклюжих экипажей следовала за ослиной кавалькадой, так что мы во всякое время не теряли своего имущества из виду. Нелишняя предосторожность: если назойливость местных арабов и уступает какому-то иному их качеству, то разве что вороватости.

К концу подошел второй день путешествия с караваном паломников. Мы с десятком спутников уже заняли пару хибар, выглядевших приличнее других, и устроились на ночлег; голова процессии пеших паломников только-только втягивалась в селение. Не желая оказаться в вечерней суете богомольцев, мы с Иваном решились прогуляться по окрестностям; двое из наших спутников-старообрядцев вызвались составить нам компанию. Каково же было наше удивление, когда за холмиком, на окраине селения обнаружились две палатки с английским флагом над ними. В стороне стояло несколько прекрасных лошадей и мулов. Около них суетливо хлопотали арабы. Два высоких англичанина с сигарами в зубах вышли из палатки; заметив подходящий караван, они на минуту скрылись и опять вышли с фотографическим аппаратом.

Мы подошли к ним и заговорили. Англичане, услышав звуки родного языка, поначалу смотрели на нас несколько недоуменно; но, стоило нам представиться американцами, живущими в России, как лед отчуждения был сломан. Англичане оказались туристами: они передвигались большой кавалькадой, на прекрасных лошадях, в сопровождении почтенной дамы в маленькой каретке на носилках, напоминающей китайский паланкин. Но разница в том, что носилки несли не люди, а два мула впереди и позади каретки. Господа просвещенные мореплаватели путешествовали с комфортом и независимостью, составлявшими разительный контраст с караваном паломников. Как оказалось, они странствовали от самого Иерусалима; устроителем тура выступала контора всесветного «Кука» [14], в которой можно получить все удобства для путешествий по Сирии. Однако это было доступно только для богатых людей. Услышав об этом, мы с Ваней переглянулись – вот что значит неосведомленность! Узнай мы о такой конторе в Москве – уж конечно постарались бы отыскать представительство компании «Кук» и прибегнуть к ее услугам. Но теперь было поздно – в сирийской глуши туристического агента днем с огнем не найти. А опыт англичан следовало творчески переосмыслить.