Михаил Ахманов - Клим Драконоборец и Зона Смерти

– Боишься? – громко произнес он, стукнув по опоре кулаком. – Не меня нужно бояться! Не меня, а вот этого!

Кувалда уже была в его руках. Плоская рожа демона будто сморщилась в язвительной ухмылке; кажется, он предвкушал радость первого удара.

Клим размахнулся. Мышцы его полнились мощью древнего титана, молот сверкал на солнце серебром.

Грохот! Оглушительный звук был похож на взрыв артиллерийского снаряда. Он рухнул вниз с холма, раскатился над равниной, откликнулся эхом в дальних скалах. Опора согнулась.

Удар, еще удар! Теперь грохотало так, словно над холмами бушевала гроза. Джинн Бахлул носился над головой, выкрикивая нечто воинственное, но Клим не слышал его тонкий голос.

Удар! Он бил по трем опорам, уходившим в крутой откос холма, и башня начала клониться в эту сторону. Что-то заскрежетало, лопнули с десяток поперечных балок, вершина с конусовидными устройствами раскачивалась, как вершина дерева в сильную бурю.

Клим обрушил молот на среднюю из трех опор, и металлическая колонна треснула. Медленно, точно во сне, башня стала рассыпаться и падать. Он отскочил, наблюдая, как летят и впиваются в землю балки, как в тщетном усилии гнутся опоры, как трескается обшивка конусов, рассыпая фонтаны ярких искр. Теперь над равниной слышались долгий протяжный стон металла и шипение разгоравшегося огня.

Башня упала. Над конусами плясали языки зеленоватого пламени, там что-то взрывалось, выбрасывая в воздух мелкие обломки.

– Вот так. Ломать не строить, – сказал Клим, спускаясь с холма. Сила, игравшая в нем, казалась неистощимой и требовала выхода. Он двигался стремительно; не прошло и минуты, как вторая башня встала перед ним, такая же на вид несокрушимая, огромная, бросающая вызов его мощи.

Клим грохнул клином кувалды по ближайшей опоре, перебив ее с первого раза.

– Однако приноровился, – промолвил он и вдруг почувствовал, как что-то вцепилось ему в ногу.

Пауки слезли с башни. Их было пять – округлые тела с металлическим блеском, восемь манипуляторов с гибкими тонкими щупальцами, некое подобие глаз на вытянутых веером стеблях. Небольшие, примерно до пояса, отметил Клим, и явно не предназначенные для сражения – ни острых клешней, ни заточенных шпор. Однако они прилагали старания, чтобы избавиться от разрушителя; один обхватил щупальцами колено, другие, растопырив конечности, старались его окружить.

– Ты на кого потянул, ретивый мой! – рявкнул Клим, опуская кувалду. Паук-монтажник превратился в блин, но остальные роботы, похоже лишенные чувства самосохранения, не отступили. Он расплющил всех, нанес несколько сокрушительных ударов по опорам, и вторая башня рухнула на склон холма.

– Так их, о властелин земли и неба! Вбей их в землю карающей рукой! – вопил джинн, нарезая круги в воздухе. – Пусть содрогнутся горы и расплескаются моря! Пусть примет нечестивых ад, раскрыв перед ними врата страданий! Пусть Сулейман ибн Дауд – мир с ними обоими! – наложит на них печать вечной муки!

Клим погрозил Бахлулу пальцем:

– Не болтай зря, следи за местностью! Я занят, а ты мои вторые глаза.

– Слушаю и повинуюсь, о шахиншах!

Бахлул штопором взвился в небеса, а Клим торопливо зашагал к третьему холму. Ему удалось расправиться с роботами и свалить последнюю башню, когда джинн опустился на его плечо и пробормотал:

– Идут, дети шайтана… три десятка, мой повелитель… щелкают клыками и когти вострят… Что будем делать, о солнце мира? Вышибем из них мозги или сожжем? Я бы советовал пустить на них огонь.

Это был вполне реальный вариант, – под действием зелья Клим мог сотворить огненный шар и даже выдохнуть пламя. Именно так он уничтожил дракона в Огнедышащих горах, и этот подвиг крепко засел в памяти Бахлула. Но дракон все же являлся живой тварью, состоявшей из мяса, костей и чешуи, а металлическим чудищам огонь был не так уж страшен.

Клим вскинул кувалду на плечо и сказал:

– Сегодня жечь не будем. Пройдемся по мозгам.

С этими словами он начал спускаться с холма, оставив за собой груду развалин и сплющенных в лепешку пауков. Искореженные балки и опоры покрывали весь склон, конусовидные аппараты рассыпались, и над их останками весело плясали языки синего огня. Это зрелище грело душу Клима. Он снова подумал, что хайборийский мир умеет хорошо обороняться, порождая с этой целью что-то необычное, но действенное – ядовитых рыбок, зелье силы или семимильные сапоги, чтобы доставить защитника к нужному месту. Правда, сапог он лишился по умыслу злодеев, но крепла в нем уверенность, что они найдутся. Найдутся! Ибо таковы законы, что правят в этой реальности.