Юрий Иванович - Роль чужака

Да и Сенин с Варбом мне четыре пояса принесли, в которых насчитывалось двадцать два груана, шесть из них «свои». Уже тридцать девять! Хорошее начало! И это я ещё от лифта даже не отошёл! Может, и не уходить?

Тут же сам себя заругал:

«Мне нужны серпансы! – и сам себе скомандовал: – Бегом к башням!»

Причём нужны обеих категорий. И сами они сюда не придут. Не говоря уже о всех остальных мелочах, среди которых вимлач – основополагающая штуковина. Ну и сам кайф промчаться на ездовом серпансе по полям, догнать страшного монстра и метким броском избавить его от груана – ух! Это ли не мечта истинного охотника?!

Сам над собой посмеиваясь, удивляясь неожиданной ностальгии по местным красотам и экзотике, я поторопил своих неожиданных помощников, и мы двинулись к ближайшим башням. Правда, Варб меня сразу же предупредил с похвальной честностью:

– Наша группа не отсюда и не столько сюда для охоты прибыла, как проследить, понаблюдать за соседями…

– Понятно! Решили пограбить? – закончил я за него.

– Как бы решение всего коллектива, – оправдывался каторжанин. – Нам не по нраву, но меньшинство никто слушать не хочет…

Услышав моё поощрительное «Ну-ну!», продолжил излагать интересующие меня детали местного бытия. И пока мы прошли два поля и вышли на третье, с четырьмя башнями на нём, обстановка для меня показалась вполне ясной и полной. Наш путь лежал к пространствам, где сформировалась и обитала довольно дружная, многочисленная и воинственная группа каторжан. У них имелись жёсткие законы, существовали чёткие критерии приёма в общину и царил строгий порядок, основанный на иерархической системе ценностей. А ценность здесь была одна – груаны. То есть чем больше воин-охотник добывал волшебных устриц, тем больший вес имело его слово в решении любых вопросов. Имелись, конечно, и перегибы, существовала жестокость и смертная казнь, но, в общем, здесь существовал порядок и какая-никакая справедливость. А посему попасть сюда старались все нормальные и порядочные люди.

– Мы ведь потому и пошли с десятком, – дополнил своего товарища Сенин, – что сами собирались по возможности где-то отстать или вообще сбежать, но остаться в Четвёрке.

Именно такое непритязательное название имела долина с четырьмя башнями. Стратегически удобное расположение башен позволяло контролировать внутреннее пространство долины, да и Длань, поставляющая дефициты и пайки, была чуть ли не в самом центре. Так что при налаженных сигналах тревоги, четыре коллектива общины всегда успевали на помощь друг другу, беспощадно громили любого агрессора, а для охоты по дальним полям собирали внушительные отряды охотников. Вот потому и выживали уже несколько десятков лет. Среди них очень редко появлялись Светозарные, и, наверное, по этой причине общее количество населения росло постоянно и в данный момент достигло цифры в шестьсот человек.

Это и по моим понятиям оказалось невероятно много:

– Ого! Да они же наверняка всех тварей в округе уничтожили! Не так ли?

– Ну да. Вот потому и груанов у них мало, а охотники в основном только за мясом ходят.

К тому моменту мы вышли на нужное нам поле, и я увидел две первые башни. Они оказались такие толстенные и настолько несуразной конфигурации, что я, забывшись, проговорился:

– Ничего себе строеньица! Не знал даже, что такие на Дне существуют!

Оба мужика оглянулись на меня в недоумении:

– До башен ещё очень далеко…

– Их нельзя с этого места увидеть… Светозарный.

– Это вам нельзя, – пояснил я. – Мне можно всё. Не будь в долине много тысяч стволов до самого свода, я бы и строения на другом краю поля рассмотрел.

Но для себя лично прикинул, что для меня теперь вообще не существовало ограничения в видимости. Изначально, как носитель Первого Щита (я ведь тогда не знал, что у меня их три!), я видел в два раза лучше остальных каторжан. Во время событий у города Иярта – в три раза лучше и вдвое по сравнению с когуярами. Но тогда ещё на больших расстояниях мой предел перекрывался мутной дымкой сумерек. Сейчас и этой помехи не существовало. То есть во время последнего выздоровления мои органы чувств в который раз были перенастроены и усовершенствованы. Хоть какая-то польза после пережитых мучений от ран и почти предсмертных агоний.

Сразу бросались в глаза возделанные пространства на самом поле. Если местные монстры сюда доходили редко, а сезонные миграции у них проходили по иным участкам, то определённое земледелие, да ещё при таком огромном количестве проживающих, община себе могла позволить. И здешние растения или кустарники, которые употреблялись для пищи, выделки кож или для изготовления гнатара (местный ром), не требовали скрупулёзного ухода за собой. Посадил, да только изредка за ними приглядывай, да сорный мох вытаптывай вокруг.