Дмитрий Даль - Волчья Империя

Незнакомец поднял руку, затянутую в кожаную перчатку, и приложил указательный палец ко рту, призывая к молчанию.

Догадка осенила Рудольфа. Похоже, этот незнакомец был из Тихого братства. Он слышал о нем. Гильдия наемных убийц, которая с приходом к власти князя Волка прекратила свое существование. Но откуда он здесь взялся?

Это была последняя мысль, родившаяся в голове Рудольфа. В следующую секунду он умер, так и не узнав, кто и как его убил.

Похоже, они застряли, и основательно. И надо же было так вляпаться, а еще несколько часов назад казалось, что эта вылазка удачная мысль.

Крис Бруннер, бывший владелец бакалейной лавочки, сплюнул вязкую горячую слюну на мостовую и сел, прислонившись спиной к холодной каменной стене. Он внимательно оглядел своих бойцов, расположившихся на привале возле разбитого кафе с яркой вывеской «Три толстяка». Мало их осталось. Совсем мало. Когда выходили из штаба Южного округа, контролирующего южные окраины Вышеграда, их было двенадцать человек, а сейчас осталось всего четверо. Отличные бойцы. Крису довелось проверить их в уличных боях, и результатом он остался доволен. Настоящие головорезы, не имеющие никаких моральных и нравственных рамок. Они брались за любую работу, и Крис подозревал, что эти ребята оказались в стане мятежников не просто так. Скорее всего, они были из наемников, но никто из них не признавался в этом.

Мятежи или революции, в сущности это одно и то же, бывают праведными или неправедными. Праведный бунт, это когда горстка людей живет в роскоши, а все остальное население страны голодает, и тогда угнетаемый народ поднимается на бой со своими угнетателями. Крис знал несколько исторических примеров подобного явления. Хотя чаще всего это была спекуляция на тему мести угнетенных. Другой вид мятежа, неправедный, это когда горстка людей, отстраненных от властной кормушки, во что бы то ни стало мечтает припасть к ней и готова ради этого пойти на любые жертвы. Всегда найдутся такие люди, которые ради лишнего куска хлеба или звонкой монеты поддержат любую кровавую резню. Чаще всего в мире встречается именно этот путь развития. И вышеградский бунт не был исключением.

– И зачем мы сюда поперлись? Какого глота мы здесь забыли? – заскулил молодой боец, безу-сый еще.

В отряде его звали Щенок. Несмотря на столь пренебрежительное прозвище, парень пользовался уважением среди остальных. Опытный боец, только вот любил время от времени поныть в свое удовольствие. В этом ему не откажешь. Никто на его нытье внимания не обращал. Привыкли уже.

Крис Бруннер сплюнул накопившуюся слюну под ноги и уныло посмотрел на простиравшуюся перед ним улицу. Им предстояло пройти еще несколько кварталов. Только зачем все это. Еще день назад, когда начиналось их путешествие, все казалось предельно простым и ясным. Они должны были добраться по окраинам в штаб Северного округа для координации совместного наступления на княжеский замок.

Вставший во главе восстания Казимир Добрынский не находил себе места из-за того, что их бунт увяз на окраинах, по сути провалился в самом начале. Им не хватило сил, чтобы взять под контроль город, штурмом захватить Волчий замок и его владельца. В случае успеха этого плана поддерживавшие Добрынского государства организовали бы силовую поддержку на территории Волчьего княжества, что позволило бы в скором времени уничтожить всех сторонников князя Волка и установить свой собственный миропорядок. Но план провалился с треском. Сопротивление Волчьих гвардейцев, полиции и сил регулярной армии, спешно введенной в город, отбросили бунтовщиков на окраины города, где они оказались плотно заперты, словно угодили в болото, и трясина медленно поглощала их. В результате успешных действий волчьей армии бунтовщики оказались расколоты на две части и отрезаны друг от друга. Добрынский понимал, что это начало конца, но пытался найти выход из сложного положения, грозившего обернуться катастрофой.

Нервное, граничившее с безумием состояние вождя революции передавалось его соратникам и простым бойцам. Если так и дальше будет продолжаться, то скоро солдаты бунта поднимут оружие против своего вождя. Понимая всю тяжесть ситуации, Добрынский принял решение о начале нового акта пьесы, требовалось срочно объединить расколотую армию бунтовщиков и начать наступление. Либо сейчас, либо никогда.

В штабе Северного округа царила гнетущая обстановка, поэтому когда встал вопрос, кто возглавит разведывательный отряд, идущий на юг, Крис Бруннер вызвался сам. Все лучше, чем сидеть сиднем на одном месте и ждать, когда свои собственные соратники решат тебя вздернуть на первом попавшемся фонарном столбе, обвинив во всех тяжких грехах. А на улице даже воздух другой, насыщенный жизнью и свободой. Если закрыть глаза и не видеть раскуроченные улицы, разбитые витрины магазинов и кафе, дырки в стенах от пуль, то можно вообразить, что всего этого кошмара не было, все остается по-прежнему, как до восстания, будь оно неладно.