Алексей Кулаков - Магнатъ

– Согласитесь, государь, что самобеглая телега звучит сущим анахронизмом, использовать же английское или германское название в данном случае просто неприемлемо. Так что после некоторого размышления я просто скрестил древнегреческий язык с латынью, получив вполне устроивший всех результат [68].

Судя по едва заметному недовольству, Миротворца в качестве названия устроила бы именно самобеглая телега или даже просто самоход, но развивать эту тему он более не стал.

– И когда же эти ваши «Волги», «Доны» и «Уралы» появятся на улицах городов?

– Надеюсь, не позже чем через пять лет, государь. Пока же всем желающим придется довольствоваться мотоциклетками и мотоколясками производства моего компаньона Яковлева.

Заложив руки за спиной, император с демонстративным недоумением поглядел в сторону вполне хорошо проявивших себя автомобилей и гуляющих между ними свитских.

– Поясните.

– Для организации серийного производства в ближайшие два года у меня не будет свободных средств и подходящего места рядом с Москвой, государь. Но смею надеяться, что по выполнении контракта с Военным ведомством у меня все же появится все необходимое, и я успешно претворю в жизнь и этот свой проект.

Задумчиво хмыкнув при намеке на работы по модернизации казенных оружейных заводов, Александр Третий довольно скупо похвалил фабриканта:

– Насколько я знаю, Ванновский очень доволен тем, как продвигается переустройство Сестрорецкого завода. Кстати, когда вы рассчитываете его закончить?

– Еще месяц, государь, затем придет очередь Ижевского оружейного.

– Вы имеете твердое намерение выполнить свой контракт досрочно?

– Если обстоятельства и дальше будут мне благоприятствовать, государь.

Вновь хмыкнув, царь продолжил движение по дорожке.

– Будут. Непременно будут, князь.

Прошагав некоторое время в полнейшем молчании, августейший собеседник с неподдельным интересом осведомился у молодого промышленника, отчего же он не желает привлечь к производству автомобилей своих компаньонов?

– Кстати, а о какой сумме идет речь?

– От трех с половиной до пяти миллионов рублей серебром, государь.

– Однако!..

– Так точно. Что касается компаньонов… Проект новый, тема доселе неизвестная, вложения требуются более чем солидные – а давать твердые гарантии в виде паев моих компаний банкирам или иным деятелям от финансов я не желаю. Потому что это означает обязательную утечку важных сведений и технологий моим иностранным коллегам и происходящий из этого прямой ущерб российской промышленности.

– Да, мне говорили о вашей неуступчивости в некоторых вопросах…

Правильно поняв повисшую в воздухе фразу, оружейный магнат ее подхватил и продолжил – самым почтительным образом конечно же:

– И скорее всего, государь, делали это на французском или английском языке?

Едва заметный кивок подтвердил предположения князя.

– Если мне будет позволено высказаться по этому вопросу, государь…

– Я слушаю.

– Несмотря на то что некоторые страны считаются как бы союзными, они категорически не желают допускать русских инженеров и ученых на некоторые свои заводы и фабрики – например, химической, оптической и электромеханической направленности. И тем более им не по нраву появление таких предприятий в России, потому что это лишает их промышленность гарантированных заказов и рынка сбыта, а вместе с ним – и самого влияния на империю. В их представлении, наилучший образ дел – это когда мы поставляем на запад различное сырье, а они его перерабатывают в станки, приборы и прочую технологичную продукцию, которую и продают русским дикарям за высокую цену.

Поглядев на своего собеседника с искорками веселого изумления в глазах, хозяин Гатчинской резиденции и всей страны спокойно с виду заметил:

– Вы еще и политик? Однако же, сколько в вас скрыто талантов!..

– Нет, государь, я прежде всего прагматик. И считаю, что у империи нет, да и не может быть союзников вне ее границ – лишь временные… попутчики.

– Оставим это.

Сказано было тихо и спокойно – но так, что ослушаться было совершенно невозможно. Тем временем Александр Третий повернул назад, возвращаясь к семье и поглядывающим на него свитским, и казалось, полностью позабыл о своем сопровождении. Лишь только на подходе к автомобилям, с легкой иронией разглядывая среднего сына, пытающегося стронуть с места глохнущую раз за разом «Волгу-Ф», а также младшего, весьма ехидно комментирующего ошибки брата, император слегка отстраненно заметил: