Игорь Пиляев - Земля изначальная. Начало пути

– И как это у них получается? – прошептал Стас, сдерживая желание броситься вслед за Сашкой.

Огонь в камине догорал. Редкие языки желтого пламени еще иногда вспыхивали на ярко-алых углях. Стас кинул в топку сухое березовое полено. Береста покрылась облаком дыма и, нагревшись до нужной температуры, полыхнула жаром, обдав его потоком энергии. Не тепла – тело уже достаточно долго не ощущало разницу температур, и он к этому привык. Это было ощущение живой, первозданной энергии огня, и Стас потянулся к языкам пламени.

Он сидел на вершине сопки, поросшей редким сосновым лесом, у ярко горевшего костра. По тропе, поднимавшейся извилистой лентой от подножия холма, к нему скакал всадник. Странный всадник, на мелком темном лохматом коне, хвост которого был завязан узлом, и сам мелкий, с черной клиновидной бородкой и узкими раскосыми глазами. Все это Стас рассмотрел, когда воин – а в том, что это именно так, сомневаться не приходилось, – одним прыжком соскочил с коня и, присев на одно колено, склонил перед ним голову.

– Родственник? – подозрительно спросил Стас.

– Я твой нукер [40] Нукер – дружинник на службе феодализирующейся знати в период становления феодализма в Монголии. , нойон [41] Нойон – светский феодал в Монголии в период начиная со средних веков и кончая первой третью XX века. , – лохматая лисья шапка приподнялась, и на Стаса уставились хитрющие раскосые глаза.

– Судя по твоей позе, нойон – это что-то вроде барина у вас, а нукер, значит, его холоп.

– Правда твоя, князь.

– Мой небогатый опыт говорит о том, что очередная моя прародительница умудрилась согрешить с тобой. Так ли это, нукер?

– Ты сын Субэдэй-багатура [42] Субэдэй-багатур – виднейший монгольский полководец, соратник Тэмуджина-Чингисхана. , и не мне, ничтожному, претендовать на родство с тобой.

– Ясно. В целом с дисциплиной, насколько я слышал, у вас всегда все в порядке было. Зовут-то тебя как, нукер?

– Гуюк.

– Так зачем, Гуюк, ты прискакал сюда?

– Ты позвал, нойон.

– Позвал, значит? А чего умного расскажешь? Вот, например, можешь мне, своему великому и мудрому нойону, объяснить, на кой меня закинули в будущее, оторвав от любимой семьи и заслуженного отдыха, заметь?

– То не ведомо мне, великий Урянхадай [43] Урянхадай – монгольский военачальник, полководец великих ханов Угэдэя и Мунке, сын Субэдэя. .

– Содержательная беседа получается, однако.

– Я привез твой лук, покоритель Тибета.

– Что? Какого еще Тибета? Монголы что, и туда забрались?

– Лук твой храню, как ты и велел, нойон, – с этими словами Гуюк достал из-за спины небольшой композитный лук, покрытый черным блестящим лаком. Подойдя к лошади, снял два колчана со стрелами. – Твой саадак [44] Саадак – набор вооружения конного лучника. Состоял из лука в налуче и стрел в колчане (иначе – в туле), а также чехла для колчана. , князь, – сказал, низко кланяясь, нукер.

– Лук, значит, привез? А скажи-ка мне, мил человек, что я должен делать с этим луком?

– Не мне, ничтожному, рассказывать сыну Субэдэя и брату Кукуджу [45] Кукуджу – сын Субэдэй-багатура, был тысячником правого крыла войска; после смерти отца занял его место. , что нужно делать с оружием предков. Позволь мне, нойон, удалиться. Моя задача выполнена.

– Ну, будь здоров, коли сказать нечего…

Гуюк одним незаметным движением взлетел на лошадь, и через несколько мгновений от него остался только пыльный след. Стас угрюмо смотрел ему вслед, потом опустил взгляд на лук. Интересное было оружие… Длиной чуть более метра, он не напоминал классическую дугу согнутого древка. Форма скорее походила на широкую букву «М», и сам лук был не цельным, а композитным, состоящим как минимум из пяти частей. В целом он напоминал Стасу современные блочные луки, разве что без блоков и системы натяжки.

Оружие легко и знакомо легло в ладонь левой руки, отдавая теплом живого дерева. Не задумываясь выхватил из колчана стрелу с листовидным плоским металлическим наконечником, привычно положил перо на конопляную тетиву. Натянул, не целясь, отпустил. И – стал стрелой, несшейся над пологой равниной. В ноздри ударил запах полыни и свежего конского навоза, запах затухающего костра и свежесрубленной хвои. Пришло ощущение свободы, скорости, ветра и счастья. Это был его мир, и он был его неотъемлемой частью. Полено в камине почти догорело.

Какой-то не особо информативный предок в этот раз попался. Но радостное ощущение полета над равниной не исчезало, и он почувствовал: что-то изменилось. Появилось чувство причастности к этому миру. Он был его неотъемлемой частью. Не просто жителем планеты Земля, а маленьким кусочком большого живого организма, бьющегося сейчас в мучительной предсмертной агонии.