Михаил Михеев - Крепость

Однако сейчас и «Херсон», и трофейное судно находились далеко в стороне, поддерживая связь с флагманом по радио. Экипаж на «Херсоне» тоже был сведен к минимуму – все казаки и большая часть моряков отправились в бой. Энтузиазм их, надо сказать, был велик – те, кто остались, считали себя неудачниками, а за право отправиться на борт «Рюрика» тянули жребий. Достаточно легкая победа над крейсерами Камимуры и обещание Эссена закрыть глаза на любые трофеи тоже сыграли свою роль, особенно для казаков. Для тех от души пограбить побежденных вообще являлось делом привычным, таким же естественным, как есть, пить или дышать. Матросы, наслушавшись их рассказов, большая часть из которых была пересказом историй о геройских подвигах отцов и дедов, тоже не хотели оставаться в стороне. Вот и рвался народ в бой, да так, что приходилось людей даже немного осаживать.

Первое осложнение, с которым они столкнулись, было ими встречено буквально в пяти милях от входа в гавань. Японцы, несмотря на всю беспечность и самоуверенность, все же держали в море пару миноносцев – так, на всякий случай, и, обнаружив крупный военный корабль, они сразу же двинулись к нему навстречу. Зачем? Вот на этот вопрос ни Бахирев, ни Эссен ответить не могли. Видимость была не блестящая, но вполне приличная и, хотя русские для соблюдения хоть какой-то секретности шли без флага, что перед ними корабль, не принадлежащий японскому флоту, командиры миноносцев понять были просто обязаны. Хотя, возможно, просто какие корабли – такие и командиры, старья, подобного тому, что приближалось сейчас к «Рюрику», Эссен не видел уже много лет. Даже в ту войну не видел – все же к Порт-Артуру японцы посылали миноносцы последних серий, а не это барахло. Однако, как оказалось, на поверку с квалификацией у японцев все было в порядке. Японские моряки не только определили, что это был не их корабль, но и смогли понять, что перед ними враг, и, вместо того чтобы отступить под защиту береговых батарей, с истинно самурайским бесстрашием попытались его остановить.

К счастью, на «Рюрике» тоже сообразили, что к чему, и бортовые стодвадцатимиллиметровые орудия тут же открыли беглый огонь. Японцы немедленно выпустили четыре самодвижущиеся мины, и, как оказалось, вовремя – головной миноносец получил в носовую часть фугас, и будь минные аппараты заряжены, кораблик разнесло бы на атомы. Впрочем, и сейчас повреждения оказались смертельными, разве что вместо яркой вспышки миноносец стал быстро оседать и вскоре отправился на дно, хотя большая часть экипажа успела за оставшиеся у них минуты покинуть обреченный корабль. Погибли только те, кого накрыло самим взрывом, и сейчас перед оказавшимися в волнах матросами стоял достаточно простой вопрос: как бы добраться до берега, поскольку русские спасать их не собирались, они вели бой, а второму миноносцу тем более было не до товарищей. У него своих забот хватало – командир японского корабля сейчас отчаянными движениями штурвала заставлял его идти непредсказуемым, «ломаным» курсом, чтобы уклоняться от русских снарядов, и, надо сказать, это у него даже получалось. Снаряды с «Рюрика» вздымали горы воды, которая обрушивалась на палубу миноносца, и пару раз полностью скрывали его из вида. От гидравлических ударов, точно огромные молоты бьющих его по корпусу, вылетали заклепки, но упрямый миноносец продолжал идти вперед. Правда, отчасти его везение объяснялось и тем, что, уклоняясь от выпущенных японцами мин, «Рюрик» одним рывком набрал ход с четырнадцати до восемнадцати узлов, сбив пристрелку своим артиллеристам. Решение оказалось верным, из четырех мин с крейсера заметили лишь две, и обе далеко за кормой, остальные же так и канули в безвестность, то ли пройдя слишком далеко, то ли попросту утонув по дороге, а что противнику дали лишний шанс – так это старье в большой войне погоды не делало. Однако, вне зависимости от причин, миноносцу удалось вырваться из-под обстрела, отделавшись осколочными пробоинами в бортах. Неприятно, но не смертельно, водоотливные средства справлялись с ленивыми ручейками поступающей в трюм воды, и миноносец ушел. Эссена это, правда, не слишком расстроило, гоняться за таким – много чести, а привести сюда он все равно никого не сможет – поблизости нет кораблей, способных всерьез угрожать броненосному крейсеру.

Не снижая скорости, крейсер броском ворвался в бухту. Эссен, сохраняя непроницаемое выражение лица, ухмыльнулся про себя – наверняка сейчас там, на берегу, японские артиллеристы, сдернутые с коек, бегут к своим орудиям, и, несмотря на хорошую дисциплину и подготовку японских военных, там сутолока и неразбериха, переходящие в панику. Все же в таких дальних гарнизонах служат отнюдь не лучшие солдаты, да и обилием учений здесь людей вряд ли балуют. Плюс, в отличие от тех, кто воюет сейчас на кораблях или на материке, народ в большинстве своем необстрелянный, и это тоже сказывается. Офицеры, конечно, наведут порядок, однако на это потребуется время. То самое время, которого у японцев просто нет. А тут еще и восьмидюймовки крейсера добавили сумятицы, обстреляв батареи, и, хотя огонь «Рюрика» вряд ли нанес тем какой-либо урон, приятного в разрывах падающих неподалеку тяжелых фугасов мало.