Андрей Саликов - Жандарм

Пришлось ликвидировать семью банкиров, троих мужчин и двух женщин. Глава данного семейства серьезно заигрался в политику и потерял чувство меры. Подробностей его прегрешений до меня не довели. Но просто так не убивают. Жалею ли я о содеянном? Нет, нисколько.

Сработали мы под бродячую шайку. Мол, не повезло бедолагам, оказались не в том месте, не в то время. Саму шайку мы с помпой уничтожили и представили в доказательства головы. Буквально. Тащить трупы не стали. Общество с неделю ужасалось, а потом переключилось на другие животрепещущие темы. Финита.

Там я и принял роту, что здорово сказалось на криминогенной ситуации: три расстрела прихваченных на «горячем» здорово прочистили мозги. После этого городок могла пересечь девственница с мешком золота. Кроме этого я эпатировал публику своей галереей. Третьяков, блин. В аккуратных рамках располагались портреты Малюты Скуратова, князя Ромодановского, Александра Христофоровича Бенкендорфа и других предтеч корпуса. Можно сказать, отцы-основатели. Публика с пару месяцев обсуждала столь животрепещущую тему.

Подошедший эшелон старались не замечать. Уж очень нелюбимы обществом были его пассажиры. Высыпавшие из вагонов солдаты строились, выводили лошадей ездовые, матюгались артиллеристы, выгружая орудия. Начальник вокзала смотрел на эту суету привычно и в глубине души был рад. Но вот показывать ее не стоило.

– Господин полковник, поймите меня. График, – бубнил диспетчер, обращаясь к офицеру, стоящему у классного вагона.

Да, он приковывал к себе взгляды. Совершенно седой, со шрамом на лице, лет шестидесяти, подполковник излучал ауру. А серебряный череп на фуражке ярко блестел в лучах весеннего солнца. Жандарм, и не просто, а из осназа. Кровавые псы. Привыкли они кровь лить.

Вроде хорошо, а вроде не очень. Ну не могут жандармы воевать, они только с безоружными смелы. Ну ничего, вот китаезы их поучат. Умоются кровавыми слезами. Думы начальника были прерваны, и как? Бесцеремонно, жандармским унтер-офицером. Наглый сопляк спросил его, где можно найти сопровождающего.

– Сами ищите, – через губу произнес хозяин вокзала.

– Так, значит, – весело произнес унтер. – Хрен с тобой, золотая рыбка. Найдем, заодно поищем нового начальника.

– Что? – проревел тот.

– Что слышал. – И, обернувшись к стоящим позади него двум крепким солдатам, приказал: – К господину полковнику его. Саботажник.

«Вессон» – револьвер «смит-вессон» образца 1871 г. (1-го образца).

Драгунка – драгунская винтовка системы Бердана образца 1871 г.

«Вишня» – нож НР-43.

В реальной истории Сергей Геннадиевич Нечаев (20 сентября 1847 г., с. Иваново, ныне г. Иваново – 21 ноября 1882 г., Санкт-Петербург). В данной истории не был выдан в 1872 г. швейцарским правительством.

Магазинная винтовка системы Гра-Кропачека. Калибр и патрон – 11 мм. В трубчатом подствольном магазине помещается 7 патронов, один на подавателе и один в стволе, так что винтовка может быть заряжена 9 патронами. Вес незаряженной винтовки 4,4 кг.

Бенкендорф Александр Христофорович (при рождении Александр фон Бенкендорф) (1782–1844) – граф, российский военачальник, генерал от кавалерии; шеф жандармов и одновременно главный начальник Третьего отделения собственной Е. И. В. канцелярии.

Настоящие ФИО убийцы автор не нашел, поэтому взял произвольные.

Сотский – в XIX – начале XX столетия – один из низших чинов полиции на селе. Свои обязанности исполнял, как правило, безвозмездно, в порядке натуральной мирской повинности. Не являлся должностным лицом сельского управления. Выбирался ежегодно на сельских сходах по одному от 100–200 дворов.

Данные взрывчатые вещества в те времена нуждались в очень аккуратном обращении и хранении. Бывали взрывы или их порча из-за неправильного хранения.

Имеретинский Александр Константинович – командир особого отряда.

В реальной истории потери составили 1700 человек.

В реальной истории так и было. Правый фланг заканчивался Кришинским редутом (Юнус-бей-табия). Больше укреплений у турок не было.

В реальной истории этого сделано не было.

В реальной истории этого не сделали.