Оксана Гринберга - На пределе

Зал притих. Короли тоже молчали, слушали. Истории про любовь в народе ценились. Любовь и война – основные местные развлечения.

– Я не представляю, как поступила бы на ее месте и хватило ли у меня мужества. Но мой отец умер, и мне не придется выбирать между ним и возлюбленным. Поэтому…

Вздохнула. Кажется, придется приказать, а то, глядишь, и не догадается. Отправится еще по кабакам праздновать свалившуюся на голову свободу!

– Сейчас пойдешь и приведешь себя в порядок. Смоешь кровь с лица, наденешь чистую одежду. Затем отправишься к Веледе и утешишь ее так, чтобы она забыла обо всем, кроме тебя.

Народ заорал согласно, но Руэйд все еще выглядел растерянным.

– Мне ли тебе рассказывать, – вздохнула я. – В общем, будь мужчиной, братик! Я хочу увидеть свадьбу, а затем поверить, что ты счастлив в браке. Только так ты сможешь остаться при дворе в Инсуриме. Если не согласен, то на восточных рубежах и правда пригодятся свободные руки.

– Ты хочешь, чтобы я женился? – наконец догадался Руэйд. Кажется, боги недодали ему ума, но компенсировали недостачу внушительной мускулатурой и привлекательной внешностью. – На ней?

– Уж не на мне, точно! – ответила ему.

Вентурий оскалился в улыбке. Ясное дело, одним претендентом меньше!

– А если она не захочет?

– Сделай так, чтобы захотела.

Вздохнув, повернулась к королю коритан за поддержкой. Пусть объяснит брату, как правильно утешить девушку, чтобы той срочно захотелось выйти замуж. Желательно, на следующей неделе. Нет, лучше, когда вернемся из Лондиниума! Устроим большой пир, музыкантов пригласим, даррийцев. Вернее, одного из них. Ладно, пусть и легионеров своих возьмет…

Тут я поморщилась. Казнь Веритакса определенно спутает все мои брачные планы. Мне все больше хотелось помиловать дядю, выслав его… Да хоть за Аррианов Вал. Ведь так хотелось праздника!

– Слушай меня, воин, – начал Вентурий, решив, кажется, помочь советом незадачливому жениху. – Пойдешь к ней и…

Дальше я вздохнула и отвернулась. Вентурий не скупился на детали и подробности. Детям до шестнадцати, называется. Встретилась взглядом с Актеоном. Король караветтов выглядел расстроенным. Плечи поникли, на лице застыло обреченное выражение.

– Значит, все же Вентурий? – спросил он у меня. – У меня нет никакой надежды?

Я покачала головой.

– Надежды никакой. Но это не Вентурий.

– Тогда кто?

Похожий вопрос задал легат, когда мы шли с ним по длинной колоннаде внутреннего двора к выходу из дворца. Квинта дожидался отряд легионеров, сопровождавший законников из Эборака; меня – чуть поодаль – два короля соседних племен, собственные придворные, друиды и старейшины. Люций терся неподалеку со списком бытовых проблем. Мой секретарь развлекал даррийских архитекторов, прибывших по моей просьбе из Лондиниума. В общем, есть чем заняться на ближайшую пятилетку.

Я же решила, что дела подождут. Шла рядом с легатом и не могла вымолвить ни слова, хотя так много хотела ему рассказать. Но повисший в воздухе вопрос выбил меня из колеи. Попыталась ответить, ведь надо было лишь произнести слово «ты». Честно старалась, но не смогла выговорить. Либо место не подходило для подобных признаний, либо… я не подходила. Поэтому ступала молча, вздыхала украдкой.

– Аэлика, ты не ответила на мой вопрос. – Квинт взял меня за руку, помогая спуститься по лестнице. Придерживал, чтобы не упала на недавно вымытых мраморных ступенях. Недавно видела, как на них поскользнулся Гахарит, и даже посох его не спас.

– Не ответила, – сказала я.

– Не ответишь?

– Пока не знаю.

Некоторое время мы шли молча.

– О чем ты думаешь?

– О дяде, – призналась ему. Надвигающаяся казнь убивала во мне романтические чувства. По большому счету, она убивала любые чувства, оставляя за собой ледяную пустоту неправильного решения, обрекшего на смерть другого человека. Как же поступить?

– Он должен понести наказание. Веритакс заслуживает смерти, – произнес Квинт. – Не сомневайся в своем решении. Я бы поступил точно так же.

Покачала головой, решив все же сделать по-другому.

– Могут ли ваши посты на Арриановом Валу пропустить мое посольство к кальзедонам?

Он остановился. Посмотрел на меня непонимающе.

– Ты же знаешь, для чего император построил защитную стену. Мы не собираемся допустить воинственное племя на земли Альбиона. Поэтому – о посольстве не может идти речи.

– Но, Квинт… Я вовсе не собираюсь воевать, а вот торговать, – заныла я. – Это урожайный год, у нас будет много пшеницы. Наши кузнецы и золотых дел мастера…