Владимир Васильев - Рекрут

– Я это слышу уже второй месяц, Котяра. И, веришь, начинаю злиться. Я тебя в долг брать не заставлял, ты сам умолял, аж приплясывал. А теперь в кусты, да?

– Да какие кусты, говорю же – в пятницу!

Шпиц внимательно поглядел Косте в глаза и внезапно отпустил его.

– Ну, смотри, ты сказал. В пятницу не расплатишься – включу счетчик.

Тон у Шпица был отстраненно-вежливый, и от этого по спине Кости прогулялся неприятный холодок.

– И на мобилу отвечай, когда я звоню, понял?

– Дома мобила… – обреченно промямлил Костя и зачем-то соврал: – За ней и бегу, забыл…

Впрочем, врал он лишь отчасти: захватить мобилу, пусть и едва-едва подзарядившуюся, было все равно нужно.

Шпиц сплюнул на асфальт, как показалось Косте – презрительно, развернулся и пошел прочь со двора. Костя опустошенно закрыл глаза, потряс головой и кинулся к своему подъезду.

Одалживать деньги у Шпица было изначально плохой идеей, но так хотелось сделать подарок Машке! А потом – бац! Стопроцентная, как казалось, халтура внезапно накрылась медным тазом, и Костя оказался в щекотливом положении. Машке о подарке уже намекнул, а до нужной суммы трехсот баксов не хватало. И друзья-приятели, по их словам, все как один дружно пребывали на мели.

И тут Шпиц внезапно подвернулся – засветил в «Разбойнике» плотненькую стопочку зеленых купюр с президентом Франклином на каждой. В общем, подогретый алкоголем Костя не выдержал и попросил в долг. Шпиц дал. Но так при этом недобро прищурился, что еще тогда Косте стало понятно – увяз коготок, совсем увяз. Однако отступать было уже поздно.

Машку Костя порадовал, зато в смысле доходов один за другим полезли ну просто фантастические косяки. В принципе триста долларов не были для него запредельной суммой: месяц работы да воздержание от совсем уж разнузданных кутежей – и порядок. Но косяки навалились дружной стаей. Ноут вот вдобавок сдох, а без ноута Костя просто не мог работать. Физически.

Он ввалился домой, выудил из дальнего угла около дивана блок питания от ноута и сунулся к столу, где заряжался мобильник.

Три пропущенных звонка за последние двадцать минут. Три! И все от шефа.

Четвертый звонок прервал его чувственную тираду примерно на середине.

– Слушаю, шеф! – нарочито бодро ответил Костя, наклоняясь так, чтобы при подключенном шнуре можно было держать телефон у уха.

– Что за выходки, Степанов? – поинтересовался шеф с плохо скрываемым раздражением. – Ты чего из скайпа выскочил?

– Я не выскочил, – упавшим голосом сообщил Костя. – У меня ноут сдох. Может, просто разрядился, но скорее сдох, в хорошее я как-то уже и не верю…

– А на звонки почему не отвечаешь?

– Я мобильник дома оставил, вот вернулся – и сразу ответил.

– Ты мне надоел, Степанов, – сказал шеф уже почти спокойно, и это было самым плохим. – Можешь на работу не приходить, ты уволен. Выходного пособия и зарплаты не будет, спишутся на штрафы. Будь здоров.

Костя отнял трубку от уха и обессиленно повалился в кресло.

Жизнь никогда не бьет одиночными. Она работает сериями, как опытный боксер.

Посидев пару минут, Костя все-таки нашел силы восстать из кресла. Сунул еле-еле подзаряженный мобильник в карман, взял блок питания от ноута в руки и, стиснув зубы, дошел до «Разбойника».

Пиццу, пиво и ноутбук Люська подала ему одновременно. Костя решил проявить выдержку, тем более что спешить было все равно уже некуда. Шеф, отныне – бывший, решения не изменит, на это можно не надеяться.

Костя меланхолично сжевал подостывшую и оттого ставшую жесткой, как подошва, пиццу, ополовинил бокал с пивом и только после этого потянулся к ноутбуку. Электрическая розетка около стола имелась, примерно в метре, внизу, у самого плинтуса. Костя этот стол потому и облюбовал – и запитаться есть где, и окно рядом, сеть хорошо ловится.

Подсветка гнезда питания не зажглась, и Костя окончательно упал духом. Для проформы он откинул крышку и потыкал пальцем в кнопку включения. Ноутбук был мертвее мертвого. И по-прежнему от него разило горелым пластиком.

– Капец, – пробормотал Костя и медленно потянулся к бокалу.

Виорел ввалился в зал, когда Костя приканчивал третий и подумывал, не заказать ли вместо четвертого сто пятьдесят беленькой. Точнее, он уже решил сделать это и сейчас мрачно подсчитывал в уме – хватит ли наличности.

– Здорово, Котяра! – поздоровался Виорел бодро. – Чего смурной? С Машкой посрался?

– Привет, Вира, – уныло отозвался Костя. – Не, с Машкой как раз все тип-топ. С работы меня выгнали.