Александр Башибузук - Страна Арманьяк. Рутьер

– Уже… быстрее-э-э-э… Ну!

Угомонились мы только после того, как сломали старенькое бюро и обсудили все насущные дела.

Я задумал своих инвалидов переженить на женщинах, состоящих при компании, и всех скопом оставить их при замке. Добавить к ним еще десяток стрелков в качестве постоянной дружины. Патрулировать границы баронии и вешать неразумных браконьеров, забравшихся в мой лесок, тоже кому-то надо. Кандидатов в дружинники я уже подыскал. Из числа стрелков, имеющих постоянных походных жен среди маркитанток. Вот немного разберусь с делами и переженю их всех скопом. Матильда выступила в качестве свахи и, кажется, уже все уладила…

– Милый… – Матильда повисла у меня на шее, что-то захотела сказать, и неожиданно запнулась.

– Говори. – Я застегнул пояс с саблей и чмокнул фламандку в щечку.

– А как же я? – Девушка покраснела и потупилась.

– Ты? – Я ждал этого вопроса почти с самой нашей первой встречи, но Матильда ничего никогда не просила и никогда не задавала вопросов о своей роли в моей жизни.

– Да, я…

– Ты… – Я переспросил больше по инерции, а на самом деле уже все обдумал и решил, твердо решил.

– Ты будешь здесь хозяйкой и будешь вынашивать моих детей. Бастардов, которые получат все, что им положено, и станут настоящими благородными кабальеро. Надеюсь, ты родишь мне мальчиков?

– Не знаю… – Матильда попыталась улыбнуться и вдруг залилась слезами.

– Почему та плачешь, дурочка? – Я ее обнял и прижал к себе.

– Все как в сказке… Но ты же в конце концов женишься на какой-нибудь бургундской баронессе… а то и графине швабской.

– И что? Ты все равно останешься самой любимой и желанной. И в твоей судьбе ничего не изменится.

– Я тебя очень люблю, Жан.

– Я тебя тоже… – ответил я и ни капельки не покривил душой.

Да, люблю. Но… но жениться на ней не могу. Время такое… мать его, это время, за ногу. Жена у меня будет равная мне по родовитости. Даже, возможно, родовитее. И выберет мне ее, скорее всего, Карл Бургундский – мой прямой сюзерен. Вот такие у него завихрения в голове. Любит он людей из своей свиты женить по своему государственному разумению, устраивая выгодные ему и Бургундии союзы.

– Ой! – Испуганный возглас совпал со звоном упавшей на каменный пол посуды.

Я обернулся и увидел, как в дверном проеме застыла испуганная девушка. Одна из той пары, подобранной нами в Германии. Вломилась в нашу спальню без стука и теперь в ужасе ожидала расправы.

– Иди… – Матильда погладила меня по щеке. – Я разберусь.

– Только не тягай ее за волосы… – шепнул я фламандке. – Узна́ю – получишь у меня…

– Не буду. – Девушка подтолкнула меня в спину.

Уже в коридоре я услышал звуки шлепков и ойканье. Не обманула… за волосы не тягает, а про шлепки я ничего не говорил. Но это не мое, по сути, дело. Девки между собой сами разберутся как-нибудь. Матильда либо приведет к повиновению всю дворню, либо вовсе сживет их со свету. Характер у нее тяжелый, властный.

– Компания построена, монсьор, – доложил запыхавшийся Тук, встретив меня на лестнице.

– Идем…

– Успели, монсьор?

– По башке сейчас получишь… – Сунул кулак под нос скотту и прошел к выходу.

Компанию я приказал построить для… Да в общем-то сейчас и узнаете, зачем.

Рутьеры выстроились в три шеренги.

С левого края – мосарабы с аркебузами в положении «у ноги». На их белых коттах вышит геральдический щит с обвившимся по его краям драконом, удерживающим в лапах такой же щит, но меньшего размера. Его серебряное поле пересекают две красные диагональные полосы. Это мой герб, как барона ван Гуттена – рыцаря ордена Дракона. Как я про себя шучу – дважды бастардный герб. Две косые перевязи слева направо. Все же, наверное, опознал меня Карл Смелый как бастарда д’Арманьяка, но сохранил мое инкогнито по каким-то своим соображениям… Сверху еще один малый щит. На нем, на синем поле – черная геральдическая лента, на ней серебром написано готическими буквами по-латыни: «Никто, кроме меня». Это мой герб, только уже как шевалье де Дрюона. Помимо герба, на коттах есть еще один знак. Небольшой красный крестик слева вверху на груди. Это уже знак принадлежности к компании. Ее герб и символ. Кровавый Крест.

Сержант аркебузиров Энвер Альмейда стоит впереди строя. На нем полусалад с пышным красным плюмажем. На левом плече сине-черный бант с блестящей бляхой, на которой выгравирована дымящаяся аркебуза. Знаки различия его должности.

Справа от мосарабов построились арбалетчики. Их сержант Якоб Бользен также впереди строя. Они одеты точно так же, только котты у них зеленого цвета, и держат на плечах арбалеты, а у сержанта на бляхе перекрещиваются арбалетные болты.