Игорь Вереснев - Упрямое время

«Зимовать» удобней всего оказалось в театре. Там столько закоулков укромных! И почти всегда пусто, народ толпится только перед началом спектакля и после. Ну, ещё в антракте. А остальное время – театр в моём распоряжении. Иногда я так удачно выскакивал, что даже спектакль посмотреть получалось. Сидишь в мягком, в тёплом, ещё и развлекают тебя. Лучший отдых от серого межвременья. Буфет, опять же. Дерут дорого, но пока в кармане хрустит, терпеть можно. «Засветился» я в театре всего дважды. Один раз уборщицу пуганул, второй – детишки полезли, куда не надо. Не верили, наверное, в бабая. Теперь верят.

Именно там, в театре, я и встретил, кого встретить не ожидал.

Я выбрался из облюбованного закутка, убедился, что никто не заметил моего «явления». Некому замечать – пусто. И в фойе пусто и тихо, хоть люстры вовсю светят. Значит, спектакль идёт. На всякий случай я заглянул в гардероб – убедиться. Шубки и куртки на вешалках висят, бабульки на стульчиках сидят, кемарят. Развернулся я и тоже в зрительный зал намылился. Наверх, на ярусы, там всегда места свободные имеются.

На первую ступеньку лестницы ногу поставил уже, когда в пяти метрах от меня приоткрылась дверь женского туалета, выпустила полнеющую крашенную блондинку лет сорока – сорока пяти в длинном синем платье, искрящемся в свете люстр.

Женщина взглянула на меня и вдруг вздрогнула, отшатнулась, будто привидение увидела. Будто хотела назад в туалет убежать и дверь за собой захлопнуть. Но не убежала, замерла на месте.

А потом у меня в мозгу что-то сухо щёлкнуло, как реле сработало. И я тоже остолбенел.

– Света?!

Губы женщины растеряно зашевелились. Говорить у неё не сразу получилось.

– Г… Гена? Я не знала, что тебя уже выпустили… А мы вот в театр приехали…

Кто это «мы», она уточнять не стала, будто всем и так известно, о ком речь идёт. Но я как раз и не знал. Ничего о ней не знал с тех пор, как развели нас, и она уехала. Продала квартиру и уехала из города. Бросила меня. Оставила один на один с зоной. Один на один с жизнью…

– Я пойду… – она прикрыла дверь туалета, сделала быстрый шаг в сторону партера.

– Света, подожди! – сам не заметил, как оказался рядом, схватил за руку. – Да подожди ты! Чего убегаешь? Что я тебе сделаю-то?

Сколько лет мы не виделись? Семь прошло, как она последний раз на свидание приходила. Нет, четыре с половиной – отсюда. Светлана изменилась сильно. Обрюзгла, оплыла, какие-то двойные подбородки, волосы красить начала. И губы дряблыми стали, дрожат.

– Гена, я знаю, я должна тебе за квартиру. Я обязательно отдам! Я тебе пришлю, найду и пришлю. У меня нету сейчас… подожди… – она полезла в сумочку, достала несколько купюр, сунула мне в руку: – Вот, больше нету, честно! Но я быстро найду…

Я не выдержал, гаркнул:

– Прекрати! Света, разве дело в деньгах? Ты же меня бросила! Представляешь, каково мне было на зоне? Я только и жил тем, что ждал свиданий с тобой. А ты – бросила. Почему?!

– Я бросила?! – из глаз у неё потекли слёзы, размазывая тушь на ресницах. – А что мне делать оставалось? После того, как ты…

– Что – я?! Ты же знала – я не виноват. Подставили меня!

– Знала. А остальные? Ты не видел, что здесь творилось, когда тебя посадили. Со мной соседи не разговаривали, подруги смотрели, как на прокажённую. Меня с работы уйти вынудили.

Светлана ревела, и грязные ручейки слёз текли по её щекам.

– Гена, отпусти меня, пожалуйста. У меня другая жизнь… Сыну три года…

Она ждала каких-то моих слов? Я молчал. Тогда она вытащила из сумки платок и, сморкаясь на ходу, пошла назад в туалет. А я смотрел на неё и видел не прежнюю королеву, а обыкновенную тётку. Стареющую пугливую наседку. И так мне жалко её стало! Вся обида, вся злость ушла. «Ничего, Света, я исправлю. Вернусь назад и исправлю. И всё будет хорошо».

Светлану я встретил во второй моей «театральной зимовке». А уже осенью со мной ещё одно происшествие приключилось.

Завёл я обычай – отдыхать два-три дня после «зимовки». С полным комфортом, в гостинице. Чтобы отоспаться можно было, отмыться, аккумулятор подзарядить. Гостиницу для этих целей я выбрал попроще. Четырёхэтажное кирпичное здание советской постройки, без всяких нынешних наворотов в тихом, спокойном районе. Мало людей, мало машин, неширокая улица, ведущая от центра вниз, к ставкам. Одноместные номера здесь стоили вполне приемлемо, и внутри всё выглядело чистенько, аккуратно. Удобства, опять же, в номере. Первый раз я выбирал пристанище достаточно долго и придирчиво, чуть ли не полдня потратил. Во второй раз направился прямиком сюда.