Александр Кабанов - Порочный круг деспотизма или рассуждения о русских и будущем их страны

ГЛАВА I

О ЖЕНАХ

“Богатые и знатные люди держат своих жен взаперти в особых комнатах, откуда им редко дозволяется выходить. Если кто придет к мужу, то жена не смеет показаться ему, хотя бы то был родной браг мужа; еще менее смеет она вступить в разговор с чужим человеком. Они содержатся в заключении, точно птицы в клетке” (Тектандер; 1678). “За женщинами у них самый строгий надзор. Знатным замужним женщинам очень редко, восемь или самое большее десять раз в году, в самые большие праздники разрешается ходить в церковь, в эти дни к ним присоединяются и девицы, а остальное время на народе они не показываются” (Пассевино; 1586). “В обращении со своими женами мужья обнаруживают варварские свойства, обходясь с ними скорее как со своими прислужницами, нежели равными. Исключением пользуются только жены дворян, которых, по крайней мере, по-видимому, мужья более уважают, чем в низшем классе людей” (Флетчер;1591).

“ Действительно: так как народу этому от рождения суждено рабски повиноваться, то отеческая власть одинаково сурова относительно слабого пола, дабы дочери приучались по примеру матерей исполнять приказания и дабы склонное к разврату сословие бабенок находилось в постоянном страхе, а мужья только такого рода суровым обращением успокаивали бы ту ревность, которую часто возбуждают в них дерзкие созерцатели красоты. Поэтому у них на первом месте, около кровати, между другими предметами, необходимыми в хозяйстве, вешается и ременная плетка, называемая “дураком”, и жены постоянно оказывают мужу почтение, с притворно скромным видом, с опущенною главой и наполовину закрытыми очами быстро исполняя все его приказания, так что по виду супруги скорее совершенно чужды друг другу, а не связаны брачными узами. Тем не менее, однако, и у мосхов встречается немалое количество Вулканов-рогоносцев и, притом, между знатью” (Рейтенфельдс; 1680). “Но вот какое у них обычное правило: если не бить жену раз в неделю кнутом, она не будет доброю женой, поэтому Русские наблюдают это аккуратно; да и жены, если мужья их не бьют, говорят, что они не любят их” (Описание России неизвестного англичанина служившего зиму 1557— 1558 годов при Царском дворе).

“Весьма редко допускают женщин в храмы, еще реже — на беседы с друзьями, и только в том случае, если эти друзья — совершенные старики и свободны от всякого подозрения. Однако в определенные праздничные дни они разрешают женам и дочерям сходиться вместе для развлечения на широком лугу. Есть в Москве один немецкий кузнец, по имени Иордан, который женился на русской. Прожив некоторое время с мужем, она как-то раз ласково обратилась к нему со следующими словами: “Дражайший супруг, почему ты меня не любишь?” Муж ответил: “Да я сильно люблю тебя”. “Но у меня нет еще, — говорит жена, — знаков любви”. Муж стал расспрашивать, каких знаков ей надобно, на что жена отвечала: “Ты ни разу меня не ударил”. “Побои, — ответил муж, — разумеется, не казались мне знаками любви, но в этом отношении я не отстану”. Таким образом немного спустя он весьма крепко побил ее и признавался мне, что после этого жена ухаживала за ним с гораздо большей любовью. В этом занятии он упражнялся затем очень часто и в нашу бытность в Московии сломал ей, наконец, шею и ноги” (Герберштейн; 1549).

В настоящее время женщинам не приходится сталкиваться с описанными запретами и ограничениями. Что касается природы этих запретов в прошлом, вероятно, Герберштейн прав увязывая те с подозрениями их мужей относительно возможной измены. Впрочем, пожалуй, здесь необходимо отметить две особенности русских. Во-первых, их мужчины, как и все остальные, при изменах склонны всегда винить в произошедшем именно женщину. Во-вторых, московиты не терпят нейтральных межличностных отношений, в том числе и в семье: у них окружающие делятся на друзей и врагов. В этой связи, как мне кажется, жены, которым мужья не уделяют достаточного, по их мнению, внимания, пусть даже и в такой варварской форме, чувствуют себя неуютно, как бы в атмосфере неопределенности. От того они предпочитают, чтобы их иногда лучше стукнули, чем, например, вели с ними отвлеченные разговоры. Кроме того, русские женщины желают “сильного плеча”, так как, с одной стороны, каждый может подвергнуться нападению, а поэтому нужна защита. С другой – они распутны по природе и им нужен контроль и угроза наказания, чтобы вести себя прилично.

ГЛАВА II

ПЬЯНСТВО

“Приступая к еде, они обыкновенно выпивают чарку, или небольшую чашку, водки, называемой русским вином, потом ничего не пьют до конца стола, но тут уже напиваются вдоволь и все вместе, целуя друг друга при каждом глотке, так что после обеда с ними нельзя ни о чем говорить, и все отправляются на скамьи, чтобы соснуть, имея обыкновение отдыхать после обеда, так точно, как и ночью” (Флетчер; 1591).