Дмитрий Кабалевский - В классе А. Б. Гольденвейзера

Занимаясь с нами, наш учитель не ограничивался чисто профессиональными указаниями. Он всегда внушал нам, что настоящим музыкантом, подлинным художником может быть лишь человек разносторонне образованный, стоящий на высокой ступени современной ему культуры; всей своей жизнью он давал пример именно такого музыканта — с живыми, многообразными интересами, жадно впитывающего все новое и значительное в окружающей действительности. Он часто говорил о том, что музыка — одно из могущественнейших средств воздействия, объединяющее людей; что музыкальное воспитание должно пронизывать обучение в школе и в семье. По мнению Александра Борисовича, детей, совсем лишенных каких-либо музыкальных задатков, не бывает. Исходя из этой предпосылки, в нашу Экспериментальную школу, организованную в 1973 году при Министерстве просвещения ГССР, дети принимаются без специального отбора. Большинству учащихся удается развить музыкальный слух, они научаются петь, импровизировать.

Ученики Александра Борисовича навсегда оставались близкими ему людьми. Мы, тбилисцы, это всегда чувствовали.

В каждый свой приезд в Тбилиси он интересовался моей работой, слушал моих студентов, давал ценные советы. Как-то я попыталась попросить извинения за причиняемое беспокойство, на что он просто ответил: «А как же иначе, ведь они мои „внуки“». Когда у меня возникали какие-либо проблемы или затруднения, я всегда советовалась с Александром Борисовичем, и даже теперь, после его смерти, продолжаю мысленно многим «делиться» с ним. У меня возникло желание ежегодно посещать со своими студентами Музей-квартиру А. Б. Гольденвейзера в Москве и знакомить слушателей «музыкальных четвергов», которые там регулярно проводятся, с новыми сочинениями грузинских композиторов, а также с результатами нашей работы над произведениями музыкальной классики. Во время этих концертов всегда кажется, что Александр Борисович незримо присутствует на концерте, что он вот-вот выйдет из соседней комнаты, послушает нас и с обычной своей доброжелательной требовательностью укажет на наши недостатки.

В процессе моей педагогической работы мне пришлось столкнуться с трудностями объективной оценки работы учащихся. В одном из писем я спросила об этом Александра Борисовича. Он ответил: «Дорогая Нора! Отвечаю на твои вопросы. Оценки учащимся должны ставиться в соответствии с делаемыми ими успехами, а не в прямой зависимости от их одаренности. Тем не менее ставить пятерки заведомо бездарным ученикам едва ли целесообразно, чтобы не вводить их в заблуждение относительно их возможностей. Что же касается оценок исполнения учеников даровитых, то здесь нужно быть особенно строгим и ни в коем случае не ставить высокой оценки даровитым ученикам, если они не сделали все, что могли и должны были сделать. Оценка работы педагога ни в коей мере не должна учитываться в отметках, которые мы ставим учащимся. Оценка работы педагога может происходить на обсуждениях, конференциях, советах и т. д., а оценка, которую мы ставим ученикам, должна относиться исключительно к их исполнению.

Любящий тебя

А. Гольденвейзер

24.IV —60 г.»

В этом письме отразилась высокая принципиальность Александра Борисовича — художника и человека. Он не уставал повторять, что человек имеет право посвятить «свою единственную жизнь» целиком музыкальному искусству только в том случае, если обладает ярко выраженной музыкальной одаренностью. Но что при этом чем выше одаренность, тем большая ответственность лежит и на самом учителе, тем требовательнее и строже должен последний относиться к талантливому ученику. В то же время Александр Борисович нередко говорил, что нет явления более жалкого и бесполезного, чем бездарный музыкант, и что ни в коем случае не следует «тянуть за уши» и стараться сделать профессионала из учащегося, у которого отсутствуют для этого соответствующие данные.

А. Б. Гольденвейзер очень много сделал для развития музыкальной культуры Грузии. Он воспитал не только блестящую плеяду пианистов, но и многих выдающихся, всесторонне образованных музыкантов, композиторов, деятелей культуры. В Тбилисской консерватории и поныне работает целый ряд его воспитанников. В 1984 году ее ректором стал Нодар Габуния, бывший аспирант Гольденвейзера; окончившие Московскую консерваторию по классу А. Б. Гольденвейзера Н. Чиковани, Р. Чхеидзе, Р. Ходжава, Л. Пиралишвили ведут классы специального фортепиано в качестве профессоров или доцентов Тбилисской консерватории. Рано скончавшаяся Э. Мухадзе преподавала в Тбилисской центральной музыкальной школе. Автор этих строк является профессором специального фортепиано в консерватории, а также — подобно многим ученикам Гольденвейзера — композитором. Живущие в Москве бывшие ученики Александра Борисовича — солистка Московской филармонии Маргарита Чхеидзе и профессор Московской консерватории Д. А. Башкиров, в детстве и юности учившийся у А. Д. Вирсаладзе, — как бы олицетворяют собою живую связь русской и грузинской музыкальных культур.