Дмитрий Билик - Оловянная корона (СИ)

Деревня ожила, долгое время томившаяся в ожидании большей части своих обитателей. Железнотелые мужчины распрягали лошадей, в одиночку отвозили повозки в сторону, заносили в дома вещи. То и дело им навстречу попадался крепкий, но вместе с тем несуразный человек, опирающийся на два костыля. Он постоянно всем мешался, попадался под ноги, пытался за что-нибудь схватиться и тотчас его обругивали словами, значения которых Кристиан не понимал. Дамн лишь разобрал имя недотепы — Сник.

В конце концов, его прогнал сир Руслан, вышедший за Вегласом, чтобы пригласить к ужину. О Кристиане речь не шла, хотя по странному слову «ясновидцы» Дамн понял, что разговор идет не только о Романе Валерьевиче, но и о нем. Дождь уже стал накрапывать все сильнее, поэтому предложение было принято без всяких препирательств. На пути к деревянной хижине Кристиан заметил маленький, ничем не примечательный домик. Если бы он не видел в Грядущем и не знал, что это, то никогда не догадался. Но он видел и знал…

В дальнем доме, не таком уж большом и скудном на обстановку сидели все знакомые лица — сиры: Айвин, Иллиан, Марат, Костя и леди: Ольга и Хелен. Последние суетливо копошились возле стола, расставляя деревянные тарелки, изредка касаясь горячей жареной рыбы или еще хрустящего хлеба, и со смехом отдергивали руки.

Кристиан вдруг заметил для себя, что леди Хелен впервые улыбается со смерти Фергуса. Большую часть дороги она скорбно молчала, только потом Дамн узнал, что у нее произошла размолвка с сиром Лейтли, и лишь под конец пути немного развеялась. Что ж, хорошо. Нельзя скорбеть об умерших, то противно Трем Богам и самому разуму человеческому. Ничего полезного в горе и печали не познаешь, надо жить дальше, как бы тяжело не было.

Это леди Хелен думает еще, что ей непросто, а каково ему? Кристиан ведь на свою беду за день до смерти стражника заглянул в Грядущее. Заглянул и узрел. Каково ему было, никто не спросит? Хотел было все Фергусу рассказать, да потом передумал. Если уж учитель такое допустил, значит, тому и быть.

— Когда ж вы все успели? — спросил Роман Валерьевич, глядя на еду.

— Отправил Толю вперед перед самым ущельем, чтобы есть приготовили, да в доме убрались. Ну Толя, — стал объяснять сир Руслан, — здоровый такой.

— Ага, — заметила леди Хелен, — а остальные у солисты балета на диете.

Почти все рассмеялись, даже Веглас. Кристиан молча схватил жареную речную рыбу и вгрызся зубами в хрустящий бок. Так и не смог он до конца понять этих чужаков, хотя столько времени с учителем вместе провел.

Ели быстро и молча, особо и не до разговоров, когда в брюхе урчит. Кристиан сам жевал, да изредка поглядывал на людей. Он когда еще с Сетругладе, актером бродячим, недолгое время странствовал, тот и научил — как человек ест, такой он на самом деле. Вот, например, Веглас кушал неторопливо, вдумчиво — и в жизни такой был. Сир Руслан яростно жевал рыбу с закрытым ртом, взгляд не поднимал — закрытый человек. Сир Марат наоборот чавкал, опершись локтями о стол — прямой, чистосердечный. Леди Хелен помахивает рыбьим хвостом в одной руке, куском хлеба в другой, жует и смотрит на всех ужинающих — легкая, может даже ветреная. Женщина внезапно встретилась глазами с Кристианом и он, стушевавшись, уставился в свою тарелку.

— Ну, спасибо этому дому, — улыбнулся Веглас, заметив, что Кристиан уже отодвинулся от стола. — Руслан Рашидович, нам с Кристианом где свои кости бросить?

Дамн засобирался, все так же стараясь не поднимать головы. Сир Руслан лично вывел их из дома под оглушительные раскаты грома и протянувшиеся до неба бечевки дождя, точно море Великой Скорби взяли и перевернули, и теперь оно грозилось вылиться вниз. Перед тем, как захлопнуть дверь, Кристиан обернулся назад и увидел, что леди Хелен смотрит на него. Слишком пристально и серьезно для женщины с ее легким нравом.

Зайти внутрь ему не разрешили, все-таки кто он был — молодой мальчишка, хоть и ученик великого Вегласа всех ветров. Но Дамн не расстраивался. Все равно набились в крохотный дом, как северяне в Утес Гроз, друг другу мешаются, внутри даже дышать тесно. А Кристиан догадался около окошка встать. Стекло тут необычное, не в пример кантийскому, прозрачное, чуть замызганное правда, руками заляпанное, да все же разглядеть комнатку можно.

Иллиан, про себя решил Кристиан без сиров всяких и его светлостей лорда называть, все равно же не слышит, так вот, Иллиан сидел на самом странном троне, какой Дамн видел. На голову ему одели шлем-ведро со змеистыми ответвлениями, уходящими куда-то за спинку, руки стянули ремнями, прижав с такой силой к подлокотникм, что у его светлости побелели пальцы. Сам он выглядел неважно, его молотила крупная дрожь, хоть лорд и храбрился.