Радик Соколов - Холера. Дилогия (СИ)

Успокоенный этой мирной сценой, Женька принялся спускаться по тропинке и вскоре очутился недалеко от ворот. Створки скрипнули, но появилась не давешняя баба, а колоритный мужик. Женька внимательно оглядел его с ног до головы. На незнакомце был свободный, черный, очевидно поношенный, кафтан, надетый нараспашку. Из-под кафтана виднелась длиннополая рубаха, плотно застегнутая снизу до верха. Длинная шея была небрежно перевязана пестрым платком. Нечёсаная борода неумело подстрижена, а из-под нависших, хмурых бровей сверкал недобрый, оценивающий взгляд. На его обветренном лице уже обозначились глубокие морщины, а волосы тронула обильная седина. Неожиданно мягко улыбнувшись, он двинулся навстречу гостю.

Этот прием очень не понравился Женьке, и он, даже думал скоренько уйти. Накатило настроение чего-то тревожного и мерзостного. Оглянувшись, Саблин посмотрел на тропу, по которой он пришел. Все-таки надо узнать дорогу до города. Саблину показалось глупым вот так просто взять и уйти, не сказав и слова.

— Добро пожаловать странник! — сказал мужик, насмешливо тряхнув головою. Смотрю, кто это на пригорке такой красивый стоит. На речушку нашу любуется. Точно не лиходей. — От уголков глаз в этот момент разбежались веселые морщинки.

— Женька, совсем не понял такого вступления и даже оторопел. Говоруна он решил приветствовать наклоном головы.

— Я ведь сразу догадался. Вижу, вольный человек. Без телеги и возка. Странник-сказитель не иначе. Таких охотников в наших краях никто отродясь не видел. Смотрю, никогда не было и опять случилось. — Говорливый мужик сам рассмеялся своей шутке. Придумают же эдакую невидаль. Поселенец, по собственному желанию. Иван ничего не помнящий. В селе говорили, что третьего дня на Дикую обоз с казёнными поселенцами проходил. Прошел и нет его, а работнички у соседей появились. Нам бы тоже помощник «нужон». Уж мы искали, искали, а ты вона тут оказался.

— Кхм. — Саблин не знал, что и отвечать на эдакий спич.

— Лихо ты от села отмахал. Отсюда верст тридцать с гаком будет. — Мужик сдвинул шапку на затылок. — Я почему рассуждаю. Не люблю, когда врут. А ты ведь поди собрался? Не надо. Видно, что работа тебе нужна или средства на обустройство имеются?

— Саблин развел руки и отрицательно помотал головой

— То-то же. Может вещь, какая полезная за спиной припрятана, или из одежи что? — Пройдоха недвусмысленно уставился на кое-как сработанный берестяной короб, что болтался на лямках.

— Сейчас. — Евгений сделал вид, что не понял красноречивых взглядов. Он отвернулся в сторону реки, опустил на землю свою самоделку и снявши шапку взъерошил рукой вспотевшие волосы.

Тем временем к воротам подкатила вынырнувшая из густых кустов пустая телега, откуда выпрыгнули два молодца. Один — совсем еще мальчишка, ровесник Женьки. Он был как говорят кровь с молоком. Румянец во всю щеку сочетался с вьющейся светлой шевелюрой, венчавшей крупную голову на толстой шее. Его напарником был здоровенный высокий исполин излучавший уверенность в себе. Все его осторожные движения выдавали сдерживаемую силу. Лицо меж тем сохраняло мрачное злобное выражение в отличие от улыбчивого спутника. Даже Женьке было видно, что он смотрел свинцовым, неподвижным, пронзающим взглядом.

Разница в возрасте и повадках не скрывала внешнего сходства с встретившим Женьку мужиком.

— О! Сынки. — Мужик еще раз взглянул на Саблина взглядом, каким покупатель досматривает почти даром доставшуюся ему вполне приличную вещь.

— Погоди. — Саблин недвусмысленно похлопал по котомке. В людскую доброту он особенно не верил. По здравому размышлению он решил, что так просто его отсюда уже и не отпустят.

— Что тебе еще. — Выходя из образа рубахи-парня, буркнул мужик.

— Саблин достал из котомки объемистую флягу и поболтал ею в воздухе, добившись булькающих звуков. — За встречу.

Через короткое время вся тройка мужского населения хутора и гость сидели под навесом, расположившись за небрежно сколоченным столом.

Пошевелив губами приличную случаю молитву, Демид пригласил к столу.

— Садись, гость дорогой — хватит стоять-то? Ноги еще, может, пригодятся… а! — хозяин рассмеялся, обнажая на удивление крепкие зубы. — Ну как тебя звать-величать, «вольный переселенец»? Я — Демид, а это мои сыновья, Яшка и Мишка.

— Молчун. — Саблин прекрасно понимал, что при всем его старании выдать себя за крестьянина ему никак не удастся, особенно если он начнет говорить. Сейчас он собирался проделать тот самый трюк, который не вышел с ним самим. Главное — быстро, пока собеседники ничего не заподозрили.