Флейм Корвин - Вор и убийца (СИ)

— Оставьте подробности для ваших студиозусов, — Велдон снова не позволил договорить. Он был зол. Отцы Томас и Самюэль явно не ладили меж собой, это бросалось в глаза. При том, хоть толстяк побаивается Велдона, как и другой инквизитор, отец Криг, однако иногда позволяет своему раздражению вырываться наружу. Впрочем, смелости толстяку хватало ненадолго. Притворившись, что манеры Велдона не уничижают его достоинство, отец Самюэль произнес деланно спокойным голосом:

— Иногда с древних уровней не возвращаются.

Велдон взял у старика фонарь, подошел к краю пролома на нижний уровень, и, встав на колени, опустил туда светильник.

— Здесь неглубоко, — сказал он поднимаясь. — Брендон, свети Джону, пока он будет спускаться и лезь следом сам. Мы же, братья, помолимся.

Инквизиторы повиновались. Толстяк и старик сложили руки в молитвенном жесте и обратились к двуединому Святому Духу. Брендон умостился на корточках у ямы с фонарем в руке, а второй громила, поплевав на ладони, обнажил два ножа и спрыгнул вниз.

— Купец.

Я с недоумением обернулся на шепот Тейвила. Со своей набожностью Ричард должен был бы взывать к небесам вместе с троицей инквизиторов, а не обращаться ко мне.

— За нами кто-то идет.

— Что? Ты уверен?

Ричард чертыхнулся и посмотрел на темноту за нашими спинами, за пределы освещенного пространства.

— Нет, не уверен, но уже дважды слышал, как кто-то кашлял. Еле слышно, только готов поклясться, что слух меня не подвел.

Приблизившись к темноте на полдюжины шагов, я потянулся к магии воровского бога. Барон настороженно глядел на непроглядный мрак, что скрыл стены, мимо которых только что прошли. Обнаженный палаш Тейвила направлен в сторону темноты, Ричард подобрался словно перед боем. Он был не на шутку встревожен. Однако мой обострённый магией слух ничего подозрительного не уловил.

Мне ничего не мешало. Смолкла даже молитва двоих инквизиторов, они внимали какому-то наставлению Велдона. Сюда доносились обрывки слов о частице святого Креста. Кажется, я уловил какой-то шорох, но это еще ничего не значило, скорей всего крысы. А так… Тихо как в могиле.

Я покачал головой:

— Может здесь есть вентиляционные шахты? Ты мог услышать кашель кого-то сверху, из города.

— Кровь и песок, Николас! Не знаю, может ты и прав. Очень надеюсь, что это так.

— Тише!

Сделав еще пару шагов к темноте, я замер. Тейвил также застыл, как будто и не дыша. Несколько минут мы вслушивались в тишину, но ничего.

— Эй, вы! — позвал толстяк. Он остался один у ведущего вниз провала. Остальные, похоже, спустились. — Вас долго ждать?

Когда мы подошли к отцу Самюэлю, он по-бабьи поджал губы и проворчал о никудышных наемниках, которых еще и дожидаться нужно. Мы промолчали, мне было наплевать на толстяка, а лицо Тейвила сейчас эмоций не выражало. Наше равнодушие раздосадовало инквизитора: он оказался не прочь поскандалить и искал повод выместить свое неудовольствие отцом Томасом на двух наемников. И отчего он полагает, что станем безропотно терпеть его раздражение? Холодный взор Тейвила не сулил отцу Самюэлю ничего хорошего. Я бы не стал нарываться на пустом месте, поймав такой взгляд, как сейчас у драгуна, но инквизитор ничего не замечал.

Надувшись важностью, церковник тряхнул пухлыми щеками и открыл рот, чтобы с новыми упреками обрушиться на нас, однако сказать что-либо не успел.

— Скоро там? — послышался снизу возглас Велдона.

Толстяк с досадой покосился сначала на нас, потом на провал и совершил то, чего я совсем не думал увидеть. Просто подошел к краю и, поджав ноги, прыгнул вниз. Без приготовлений и неуклюжих движений, какие можно было бы ожидать от весьма тучного человека. Словно в воду нырнул.

— Пошли, — озадаченно сказал Тейвил, он тоже удивился.

Под провалом обнаружилась земляная насыпь, высотой по грудь взрослому человеку, прыгать совсем невысоко.

— Давай ты, — произнес я, кивая на монахов. Я надумал задержаться, чтобы еще раз вслушаться в подземную тишину. Когда Ричард сиганул вниз, я погрузился в полный мрак. Света наверху не осталось.

Я снова превратился в слух и на сей раз кое-что услышал.

Шарканье. Кто-то по-стариковски передвигал ногами, цепляя подошвой обуви о камень. Проклятый пепел! Кто-то или что-то совсем близко: очередной изгиб подземного хода, после которого путь уходил на нижний уровень, находился шагах в пятидесяти от провала, может меньше. Чьи-то шаги отчетливо слышались уже и без магии, но узреть приближающегося я не мог. В полной, беспросветной тьме дар Харуза бессилен.