Флейм Корвин - Вор и убийца (СИ)

— Тарта слишком опасна в своем устье даже по меркам Запустения, — отрезал Фосс. — Теперь все.

Оливер поднялся.

— Я спать, — буркнул он. Состоявшийся разговор был решительно не по душе наемнику.

— Подожди! Антуан просил не посвящать меня в маршрут похода?

На мгновение Оливер помедлил с ответом:

— Он приказал мне не делать этого.

Наемник выглядел странно, я никогда не видел его таким. Он был и рассержен, и одновременно сбит с толку.

— Почему ты тогда рассказал?

Вместо ответа Фосс двинулся к лестнице на второй этаж. Когда я уже решил, что разговор окончен, Оливер бросил, не оборачиваясь, последнюю фразу:

— Не знаю.

Несколько долгих минут я переваривал беседу. Разговор с Фоссом показался мне откровенным, но ответа, на который я рассчитывал, по-прежнему нет. Никак не прояснилось, входит ли в планы Антуана мое возвращение из Запустения или нет. Возможно, кардинал не давал Оливеру указаний держать со мной ухо востро, иначе бы тот не откровенничал про маршрут. А может это, наоборот, означает, что мне суждено в Запустении и остаться, забрав все тайны экспедиции в могилу.

Только одно обстоятельство было явным. Прямой указ не раскрывать вору детали будущего похода означал, что Антуан не доверяет мне и полагает, что я могу сбежать до того, как наш отряд вступит в эльфийский лес. А раз не доверяет уже сейчас, то как верить вору, ночной крысе, потом? Когда этот вор узнает гораздо больше тайн арнийского первосвященника! Я остался при своих сомнениях.

Таверна потихоньку пустела. Люди отправлялись спать раньше обычного, слухи о расходившихся в последнее время упырях не способствовали долгим посиделкам. Вино и эль почему-то поглощались народом с меньшей охоткой. К полуночи гости таверны 'У кота' остались лишь за тремя столиками. Фосс поднялся наверх уже часа с три назад. Пора!

По-воровски тихо, разве что открыл замок ключом, я проник в наш номер и замер у окна. Бывший наемник мирно спал, сверху также не раздавалось ни звука, только шумел ветер за окном. Обостренный магией слух не улавливал ничего подозрительного.

Я неспешно вооружился. Два пистоля, бракемарт в плотных ножнах, поясной кинжал, один засапожный нож и двое метательных в рукавах. Черный плащ с глубоким капюшоном, маска на лице и перчатки сделали меня одним целым с темнотой.

Некоторые утверждают, что могут почувствовать во сне близкое присутствие опасности либо попросту чужого человека, и просыпаются. Возможно, но только если рядом не ночная крыса. Особенно, когда она использует всю воровскую магию. Никто и не когда не проснется, когда я крадусь рядом в ночной тьме. Николас Гард мог бы быть не только вором, но и убийцей.

Под мерный храп Оливера я отворил окно и, ухватившись за карниз, начал медленно подниматься наверх. Сердце бешено колотилось. Мне показалось, что на крыше прямо над головой раздался давешний шорох. Отсчитывая в голове секунды и обливаясь холодным потом, я подтягивался выше.

Время кажется вечностью, когда смерть близка и ничего не можешь предпринять для своей защиты. Беспомощность и уязвимость превращают каждое мгновение в бесконечно долгое. Но я, наконец, очутился на крыше и спрятался у большой плоской трубы. Я потянулся сразу ко всем воровским талантам, в ночной темноте магия Харуза делала меня сверхчеловеком. Я видел сквозь мглу очертания любых предметов, даже безлунной ночью, а слух помогал там, где магический взгляд гасился тенью.

Все мои воровские таланты обострились до предела. На крыше находился только я один. Я не шевелился, став частью тени дымоходной трубы. Ночь и магия слили меня с ночной мглой воедино. Я ждал. Мне казалось, что ждать придется недолго, и предчувствия не обманули.

На крыше появился кто-то еще. Или нечто. Несколько мгновений назад, я понял, что не один, кожей ощущалось чужое присутствие. Трудно объяснить, как почувствовалось появление кого-то другого, но теперь в ночи прячутся двое.

Широкий поясной ремень был успокаивающе отягощен оружием. Рука крепко сжала рукоять длинного двенадцати дюймового кинжала; другая легла на пистоль, снаряженный серебром. Моей целью скорей всего был не человек или кто иной из смертных рас Орнора. Противник ступил на крышу свершено бесшумно. Я не видел ни движения, ни новой тени. Но он был здесь!

Я вжался спиной в кирпичную кладку дымохода и отмерял удары сердца, не шевелясь, дыша медленно и как можно тише. Ничего не происходило. Только усиливалась тревога, которая вдруг начала подавать первые признаки страха. Слух не улавливал ничего. Видно было лишь часть крыши. Труба позади скрывала добрую треть.