Флейм Корвин - Вор и убийца (СИ)

— Сколько вопросов, — улыбнулась леди Кайлер, — и снова ты спрашиваешь, кто повелевает мной, но я не отвечу. Даже не пытайся больше узнать. Но это не Даон ди Регель, она Тиму не покидает.

— И все же, как ты узнала разговоре?

— Все проще, чем ты думаешь. Каждый, с кем ты разговариваешь, может являться сиятельным или избранным.

— Фосс? — я покрылся холодным потом. При той беседе с покойным кардиналом присутствовал лишь Оливер.

— Нет, не он. Лека! Она избранная.

— Но…, - я поптылася возразить, однако смолк. Что я мог сказать о слепой эльфийке?

— Великий господин наградил её тремя Дарами. Хоязин таверны ведает лишь о двух: о том, что её близость гасит чужое колдовство, и что эльфика чувствует, когда рядом пытаются шпионить. Но она также в силах услышать любое слово, сказано в таверне. Для этого ей нужно лишь запомнить голос нужного человека.

Умно. Я мысленно ругнулся. Выходит, шпионы ордена знают о содержании всех тайных переговоров, что ведутся в гостинице 'Гусь и окорок'. А перворожденная тоже неспроста появилась близ номера, где жил я и Фосс. Ей требовалось услышать мой голос. Я вспомнил, что использовал магию в таверне и прослушивал собрание масок, но эльфика не выдала меня. Теперь понятно почему: чтобы не угодил в чужие руки. Вероятно, тогда Лека и Алиса еще не получили указания на мой счет.

— Лека появилась в окрестностях Ревентоля не случайно, и не также не случайно подялся мастера Кампо, — Алиса словно подслушала мои рассуждения.

— Он тоже?

Девушка покачала головой.

— Не знаю. Я всего лишь кинжал.

Проклятый пепел! Она сказала, что она всего лишь убийца! В семнадцать лет быть убийцей, какой не помнит, скольких убил… Я чуть не оттолкнул её от себя, но ведь её душа в чужой власти. Её обратили!

— А что же ты? Как тебе удавалось преследовать меня?

Алиса сняла вторую перчатку. Безымянный палец украшало кольцо. Точно такое отец Томас снял с руки мертвой тени.

— Тогда в лесу… — я по-настоящему испугался.

— Вы убили другую, — Алиса кровожадно ухмылялась. — Она тоже кинжал, но всегда была дурой и подставилась по-дурацки. Её прислали поторопить меня.

— А туман?

— Её колдовство.

— Я видел, как она появилась из ничего. Ты тоже шагнула из воздуха.

— Кольцо, — она подняла кисть с темным камнем на золоте, — в нем моя магия. Я могу укрыться облаком невидимости и миновать расстояния в дюжину раз быстрее, чем обычный смертный. Если я хочу кого-то догнать, время словно замедляется, когда я в пути и использую силу кольца.

— Оно делает тебя почти неуязвимой.

— Это не так. Когда становлюсь незримой, то как будто превращаюсь в бесплотный дух. Я чувствую свое тело, могу потрогать свою одежду или оружие, что при мне, но более ничего, что окружает меня. Я не могу ухватиться за какой-нибудь предмет, пальцы проходят насквозь. И в то же время не в силах пройти сквозь стену или запертую дверь, да и просто через обычный бурелом либо другие преграды. Мир вокруг погружается в серые краски, нет ни дня, ни ночи, а только вечные сумерки, какие бывают в самом их начале, когда окружающее вокруг еще хорошо различимо.

— Вот как ты появлялась из ниоткуда, — пробормотал я.

Нужное кольцо. Вору пригодиться невидимость, пускай и отрезанная от воздействия на мир. Зато смогу пробраться незамеченным до любой двери или замка, а там сниму кольцо и продолжу по старинке. Очень скоро отец Томас не найдет кольцо убитой тени.

— Магия кольца доступна лишь избранным, — Алиса опять угадала, что у меня на уме. Девушка вновь коснулась моей щеки кончиками пальцев и, проведя ими вниз, дотронулась до уголка губ.

Скольких она убила этой самой рукой? Кольцо на безымянном пальце притягивало взор.

— Теперь понятно, как тень все время настигала меня.

— Я могла бы вовсе не следить за тобой, и все равно знала, где ты находишься.

Вор внутри меня напрягся. Висеть на чьем-то крючке есть верная смерть для ночной крысы. Это и сгубило нас, когда Старик опрометчиво связался с тем таинственным незнакомцем, что нанял буквально всех ночных крыс, чтобы в одну ночь обчистить дома тридцати главных богатеев Лерпо. Каждому из нас отводился свой странный заказ. Мне, например, статуэтка Богоматери с младенцем из дворца магистрата Дерлини, внутри коей якобы запечатали бумаги особой ценности для нашего нанимателя. Однако бумаги внутри не оказалось. Я сломал статуэтку, когда выбрался из ловушки в дома Дерлини.

Я ушел из западни один. Все остальные погибли, даже Старик… Паоло Дерлини прожил недолго, я убил его. Но трясущийся от страха магистрат так и не смог выдавить из себя хоть что-нибудь про человека в темной карете и бархатной маске, который арендовал левое крыло его дворца на одну ночь. Ту злополучную ночь… Дерлини не сказал и о причинах, побудивших его сдать часть своего дома незнакомцу, в который заготовили ловушку для вора. Следующей ночью, тряся насмерть перепуганного Дерлини, я лишь уверился, что человек в маске, беседовавший с магистратом, и наниматель ночных крыс — это один человек. Старик описывал его ровно таким же образом, как и магистрат.