Андрей Круз - Ар Деко

— И вы что, хотите, чтобы я украл камни для вас? — поразился я.

— Нет, украдите их для себя, — Краус покачал головой и опять быстро облизнул губы. — Я даже не думаю, что у вас получится, хотя такую вероятность тоже нельзя исключать. Наши интересы совсем в другом, я не уполномочен посвящать вас во все планы. Но хотя бы попытка ограбления нам нужна. Удачная нужна еще больше.

— А потом? В Нил?

— Потом уезжайте, мир большой. Подумайте сами о своей безопасности, если не доверяете нам. После аукциона мы уже не встретимся. Кстати, я не настаиваю на немедленном ответе, думайте сколько угодно. У вас есть моя карточка, позвоните, когда примете решение. Завтра, например. Или послезавтра, самое позднее. Мы тогда снова встретимся и все обсудим. Ну, или уже не встретимся. Только не говорите пока никому о нашей неожиданной встрече. Кстати, почему вы не едите шоколад? Он здесь великолепен, — Краус снова чуть подвинул ко мне вазочку. — Поверьте, он не отравлен.

М-да, неожиданно. Всем сюрпризам сюрприз. И что мне прикажете со всем этим делать? Бросать все и сваливать? Как-то неохота. Пусть деньги у меня какие-то есть, но небольшие на самом деле, хватит открыть небольшой бизнес, не более, так что придется искать новую работу в незнакомом месте, а это не так просто. Я здесь как-то прижился уже. Даже если немцы передадут людям Антенуччи записку с моим адресом, это не так страшно, я могу потеряться в этом городе, но все равно…

Вот если меня арестуют, то в тюрьме Антенуччи меня достанет. Но я думаю, что до суда я окажусь под залогом, преступление действительно так себе. И все же ничего исключать нельзя. То есть надо или бежать сразу, вот прямо сегодня, бросив все, или начинать игру с немцами.

В то же время я не верю, что мы с Краусом так мирно разойдемся. Мертвые не болтают, а я сейчас лишь нечто очень маленькое в очень больших жерновах, сотрут в пыль и не заметят. Стоимость моей жизни на тот момент будет составлять если не отрицательную величину, то просто чистый ноль. Меня даже может неожиданно найти Антенуччи со своими мобстерами. Почему бы и нет?

Но это уже потом, после аукциона. Может быть, сразу после аукциона, но все равно после. То есть я могу выиграть какое-то время, а за это время что-то придумать. И сбежать никогда не поздно, как мне кажется.

Что они конкретно могут от меня хотеть? Пока Краус не сказал ничего, оставил на следующий разговор, после того, как я соглашусь с ними сотрудничать. Кстати, Антенуччи что, на них работает? Как-то не верится. Я бы выслушал их план. Как там они собираются избавить меня от излишка внимания со стороны сицилийцев?

Я пока не вижу — у кого какая «рука», карты никто не открывал. Пока все оперируют лишь ставками, и любой может отчаянно блефовать. Даже сам Краус может быть обычным жуликом, прикидывающимся тем, кого он изображал сегодня, желающим совсем другого. Если меня с дела спугнет какой-то шаромыжник… нет, тогда я сам себя уважать перестану. И в конце концов, это игра. Пусть ставки в ней и запредельные, на кону — жизнь, и даже способы ее прекращения могут быть удивительно нехорошими, но и банк такой, что фишек в нем до потолка. Не эту ли игру я выбрал уже давно, когда вдруг решил вступить в Иностранный Легион и отправиться к черту на рога воевать не пойми за что? Так ли мне это было нужно?

Корень всех ответов кроется во мне самом, в моем характере, который рвут пополам авантюризм и осторожность. Я ведь не номером в «Ритце» и обедами в «Ла Террас» сейчас наслаждаюсь, а тем, что веду игру, вживаюсь в образ, эдакая смесь актера и одержимого азартом игрока за зеленым столом. Хороший я актер? Поверит мне публика? Если поверит, то я получаю приз. И деньги тут даже не главное, я свою жизнь в Латинском квартале на вот эту, будь она даже настоящей, менять совсем не хочу. Для Поля Высоцкого аргентинский наследник — скучное и неинтересное существо. Зачем менять настоящую игру на возможность ходить с вечеринки на вечеринку? В чем смысл такого существования? Мне уже тяжело проводить время с Марго, потому что невыносимо скучно.

Так что так: не буду я пока сходить с дистанции, пробегу еще несколько кругов, посмотрю, как дела пойдут дальше. Если их понесет под гору, то, может быть, я еще и успею покинуть гонку. А не успею, значит — не судьба, значит — проиграл. Не всегда же выигрывать, верно?

Почему немцы могут хотеть ограбления аукциона? Простейший ответ — чтобы ограбить грабящего, но он не выглядит очень уж правильным, потому что грабящий может и неудачу потерпеть. Значит, им нужен скандал? Может быть. Что еще? Не знаю, темна вода во облацех, мало информации. Надо встречаться с Краусом, на вербовку не соглашаться сразу, постараться выудить из него как можно больше. И какой-нибудь аванс, в доказательство дружбы. Пусть, например, усмирят Антенуччи. Если усмирится, то можно пока соглашаться.