Андрей Силенгинский - Крепость Тельцов

Колбасы… Едва это слово мелькнуло в голове, в животе снова взорвался голодный спазм. Сам не свой, Сардар сделал несколько шагов… И отшатнулся. Нет, то были не колбасы, — в свете ламп багровела запекшейся кровью груда отрубленных человеческих рук!

— Боги… — прохрипел юноша.

Бойня, вот что сотворилось здесь. Красные потеки — не вино, кровь. Она всюду, будто плескали из чана. В бурых лужах — клочки волос, некоторые — с лоскутами кожи. И руки в углу. И…

Порывисто обернувшись, Сардар уставился на разделочный чурбак. Проклятье! Он и представить не мог, что когда-нибудь пожалеет эту сволочь. И вот, пожалуйста: он смотрит на отрубленную голову Халкына, и ему жаль этого подонка. Почему? Наверное, потому, что осознает: нечто, убившее Халкына гораздо, гораздо страшней и опасней, чем бывший начальник надсмотрщиков.

Сардар почувствовал, что его колотит, как в лихорадке. Нужно бежать, бежать как можно дальше от этого проклятого места! Поведя взглядом, Сардар увидел кухонный нож. Схватив его, бросился прочь из кухни.

Оказавшись в темноте коридора, Сардар прижался спиной к волглой холодной стене и попытался успокоиться. Тишина, погони нет — уже хорошо. Еще плюс: теперь он вооружен, и знает, в какой стороне грот. Подобрать Лахри, и выбираться отсюда, выбираться наверх. Как выбираться — об этом он имел пока самое смутное представление.

Пора. Вперед. Дорога во мраке — путь на кончиках пальцев, шарящих по осклизлым стенам. Идти медленно, осторожно, не оступиться, не наделать шуму, не привлечь внимание. Идти, идти, идти…

Сардар так сосредоточился на этой мысли, что не сразу заметил, как что-то острое и холодное уперлось в спину между лопаток.

— Как ты торопишься. — Голос скрипучий, пробирающий до костей. В нем звучала насмешка, и Сардару он показался до боли знакомым. — Есть куда спешить?

— Уже нет, — буркнул Сардар, остановившись.

— А зря, — сказал человек. — Ты видел, что стряслось, и должен бы драпануть так, что только пятки б засверкали.

— Здесь темно, если ты заметил, — сказал юноша и, вспомнив, кому принадлежит голос, добавил: — Пайса…

— Надо же, узнал, — сказал Пайса. — Я думал, у тебя от страха память отшибло.

— Что тебе надо? — спросил Сардар.

— Много чего, — ответил телец. — Для начала предупредить, чтобы ты не пытался размахивать ножиком, когда я уберу меч. В данный момент у нас с тобой общая цель.

— Какая же? — произнес Сардар.

— Выбраться отсюда живыми, — проговорил Пайса, убирая меч.

— Зачем понадобился я? — спросил юноша повернувшись. В темноте силуэт Пайсы напоминал высокое дерево с тонкими длинными ветвями. В вышине, — Сардару пришлось задрать голову, — блестели двумя беспокойными искрами глаза лекаря.

— За тем, что вдвоем у нас чуть больше шансов выжить, чем поодиночке, — прошептал телец. — И для начала неплохо бы убраться подальше от кухни. Он сейчас где-то там.

— Он? — не понял Сардар. — Кто — он?

— Потом, — бросил лекарь. — Ты ведь шел куда-то? У тебя должно быть убежище, так?

— А с чего ты взял, что я его покажу, рогатый? — ощерился водолей.

— Не будем спорить, — проговорил Пайса, и Сардар почувствовал, как что-то холодное ткнулось в его ладонь.

— Это мой меч, бери. — Продолжал Пайса. — Ты мне не доверяешь. Само собой. Но вот я безоружен, теперь легче? Остальные мертвы, ты сам видел.

— Но… — начал, было, Сардар, однако Пайса вдруг ткнул его кулаком под ребра:

— Уходим отсюда, идиот!

Сардар повиновался, и не оглядываясь двинулся к гроту, где оставил Лахри.

Когда отошли достаточно далеко от кухни, Пайса шепотом поведал о том, что произошло. Когда дележ добычи был в самом разгаре, Халкын вспомнил о заключенных, и велел лекарю проведать тюремный грот. Придя туда, Пайса застал картину совершеннейшего разгрома. По клеткам будто смерч прошел, заключенные изрублены на куски. В живых остался только старикашка Хромец. Ему удалось незаметно зарыться в солому, однако нападавший, не найдя жертву, принялся кромсать мечом подстилку, и несколько раз ранил Хромца. Когда появился лекарь, старик выбрался из своего укрытия, на это ушли все его силы. Он ждал смерти, и все, что смог узнать о случившемся Пайса — это имя убийцы.

— Кайсен, — прохрипел Хромец. — Ублюдок Кайсен. В него словно демон вселился…

Это были последние слова старика. Пайса бросился на кухню, чтобы сообщить о случившемся, но и там застал только смерть. Сказать по правде, не поверил бы, что всему виной был Кайсен, если бы сам не увидел того за работой. Пайсе повезло: заслышав несущийся из кухни шум, он решил проявить осторожность и, остановившись у входа, тихонько заглянул внутрь. Увиденное потрясло. Пол завален трупами, между ними с мечом в руках мечется Кайсен, вымазанный кровью от макушки до пят. Бросается то к одному телу, то к другому, и принимается остервенело рубить, превращая мертвую плоть в фарш.