Владимир Поселягин - Крыс-1.

- Егорова знаю, хороший мужик, капитана небось получил? – спросил сержант-пограничник, на постах их хватало.

- С чего это? – удивился я такой простой проверке. – Из лейтенантов сразу в капитаны? Ещё спросил бы, что Васильев не старшина, а майор, по крайней мере.

- Такого не знаю, да и не помню этого старшину на заставе Егорова. Ты где с ними встречался?

- Егоров командир такой же группы. Потери у нас, правда, были, меньше бойцов стало. Надеюсь, пополнение будет.

- Сам почему один?

- Конвоир на базе остался, сдал задержанных и остался. Велели следующим рейсом забрать.

- Потери у Егорова говоришь, ты там всех знаешь?

- Конечно.

- Ильина знаешь? – насторожился сержант-пограничник.

- Погиб он, в броневике сгорел, - коротко ответил я, вздохнув.

- Ты уверен? - помертвев лицом, спросил тот.

- Сам хоронил и на доске имена погибших вырезал. В засаду мы попали с ложным регулировщиком. Тогда много там погибло, бойня была.

- Имя и отчество его знаешь?

- Степан Петрович, но все его Петровичем называли и я в том числе. Лейтенанту не нравилось что им такой балласт как я дали, и он велел сержанту подучить меня. Две недели учил, многое дал. Жалко мужика, хороший был, настоящий.

- Брат он мой, старший.

- Оба-на. Сочувствую.

Другие бойцы с поста уже заметили, что у нашей машины что-то не так, да и проверяющий, брат Петровича отошёл к капоту моей «полуторки» и замер с опущенной головой. Я же, покинул кабину машины и встал у кабины, печально вздыхая.

- В чём дело? - подошёл к нам командир поста, в сопровождении трёх бойцов.

- Брат у него погиб, - тихо сообщил я. – Переживает.

- Брат. Это младший или старший?

- Степан который.

- Старший значит… - задумчиво пробормотал командир поста. - Как погиб?

- В засаду попали. Мы по приказу меняли место поста, то есть отступали, ну и нарвались на ложного регулировщика, - начал я рассказ, слушателей было пол поста. - Я о них уже слышал, поэтому притормозил, и разбудил командира, мол, подозрительный. Тот лично проверил и нечего подозрительного не обнаружил, мол, мост впереди разбомбили, в объезд через лес нужно ехать, ну мы и поехали. У нас была моя «полуторка» и пушечный броневик, «БА-10». Нам его не передавали, сами нашли, а рядом убитый снайпером экипаж лежал. Трое из четырёх. Был четвёртый или нет, не знаю, но мы троих нашли. Петрович раньше на танкетках служил, его и поставили командовать броневиком. Ну вот, когда мы по лесу ехали, услышали впереди бой, пулемётов тридцать работало. Парни сразу покинули машину и рванули туда, броневик следом по обочине. Что дальше было я знаю со слов выживших, а сам поставил машину на обочине и залёг с другой стороны. У меня «СВТ» было, потом отобрали, я ведь вольнонаёмный, оружие мне не положено. Оказалось не зря залёг, немцы выскочили на опушку и стали бросать связки гранат в кузова стоявших машин. А там санитарная колонна с ранеными была. Те раненные, что ещё бодряком иногда успевали выбрасывать связки, а там где нет, их разрывало. Крик стоял страшный, вовек не забуду. Сам я тоже стрелял, одного унтера завалил, автомат потом с него снял, Егорову отдал, и пять рядовых. Наверно долго бы не продержался, огонь они подавляли быстро, но тут часть свежая подошла и в штыки ударила, отогнав немцев. Больше двух тысяч наших в том лесу побили, как я слышал потом. Вот пограничники нарвались на засаду, броневик Петровича успел сделать с опушки с десяток выстрелов, подавив пушку и несколько расчётов пулемётов, потом выехал на открытую местность и его подбили, сразу загорелся, а после и боекомплект рванул. Мы экипаж лопатами потом доставали. Девять парней погибло в том бою из нашей группы. Машина у меня сгорела, пришлось из подбитых восстанавливать и раненых вывозить. Едва успел их санитарным эшелоном в Москву отправить. Ну а потом нашёл брошенную «полуторку», и вот уже три дня на ней езжу. Сейчас в Житомир возвращаюсь, наши там.

Брат Петровича тоже подошёл и внимательно слушал, а когда я замолчал, попросил:

- Координаты могилы нарисуешь, чтобы знать, где брат похоронен? Родным по почте отправлю, чтобы знали.

- Сейчас сделаю.

Листок у меня был, поэтому нарисовал лес и поляну, отметил дорогу и сколько метров от опушки до могилы. Тот взял лист, мельком его изучив, там для определения на местности деревушка была нарисована с названием, и убрал в нагрудный карман гимнастёрки.

После этого меня не задерживали и отпустили, подозрений я не вызвал, в неразберихе отступления это ещё нормально, что я катаюсь туда-сюда. Добравшись до опушки леса, я спрятал «полуторку» в сотне метрах от своего схрона, замаскировал её срубленными топориком ветками, топорик я в машине нашёл, после чего стал перетаскивать добычу к схрону. Пришлось прикапывать. А с машины я всё горючее слил, чтобы её не угнали, если вдруг кто наткнётся.