Владимир Поселягин - Крыс-1.

В это время в стороне возникла какая-то суматоха последующая в драку. Все трое парней похватав оружие, рванули туда, а я продолжил пить чай. Лишь карабин пододвинул поближе. Пистолетом новым я пока не успел обзавестись, поэтому и ходил с ним. Лишь патронов мне парни отсыпали, дали полтора десятка. Скоро шум стих и к нам подвели двух сильно избитых командиров без поясов со связанными за спиной руками. Один вообще старшим политруком оказался, судя по знакам различия.

- Чего это они? – удивлённо спросил я у Васильева, оформляющего бумаги на задержание.

- Немцы, снова из «Бранденбурга». Напали на командира одного из стрелковых корпусов прямо у нас на глазах. Ножами работали, убили генерала и двух командиров из штаба корпуса. Хотели по-тихому сработать и уйти под покровом ночи. Да не получилось.

- Быстро вы их скрутили, - удивился я.

- Да это не мы, это их бойцы комендантского взвода. Шестеро их было, четырёх прикладами и штыками забили. Едва этих двух удалось вытащить. Почему никто не стрелял, никто объяснить не может, все в рукопашную полезли. Эти дохляки оказались, недолго против наших парней продержались.

- О, как? - хмыкнул я.

- Ты давай заканчивай, птицы жирные нам достались, возможно, сейчас к нашим их повезёшь. Мы их тут быстро допросим, если что будет интересно, сразу отправим.

- Лады, не вопрос, - кивнул я.

После чего ополоснув кружку, направился к месту бойни, решив под шумок разжиться одной-двумя единицами неучтённого оружия. Но меня обломали, не пустили, там особисты стрелкового корпуса работали, следствие вели. Их сотрудник, кстати говоря, присутствовал при допросе пленных диверсантов. Переводить не требовалось, по-нашему они балакали как на родном. Вернувшись к машине, я дождался, когда допрос будет закончен, оттуда долго доносились буцкающие звуки ударов, допрос был жарким. Наконец все, что нужно было узнать, узнали, диверсантов погрузили ко мне в машину, их охранял пограничник с «ППД», и мы покатили в городок. Тут километров двадцать пять, именно к этому отделу нас временно приписали, туда всех задержанных или вот таких диверсантов мы и сдавали.

Пока ехали, я три раз останавливал машину. Немцы контролировали дороги, расстреливая с воздуха всех, кто двигался по ней днём. Вот я таких жертв и осматривал. Две были пустышкой, тут уже кто-то поработал до меня, а в третьей я нашёл карабин в кабине, а метрах в шести тело командира, лейтенанта-танкиста, с него я кроме документов снял кобуру с «Наганом». Патронов к карабину не было, лишь то, что было снаряжено, пять штук, вот к «Нагану» аж сорок патронов в запасе. Их я обнаружил в кобуре и карманах убитого лейтенанта.

Все найденные документы я сдавал погранцу-конвоиру, тот продолжал сидеть в кузове и контролировал связанных диверсантов. Особо конвоир моим делам не возражал и не поторапливал, всё же мы благополучно добрались до нужного городка, сдали пленных, рапорт Егорова, получили для него несколько приказов и припасов для отряда, после чего направились обратно. Мне залили полный бак и, скривившись, ещё литров тридцать плеснули в бочку. На запас, больше не давали, был лимит в выдаче топлива, не хватало его.

На обратной дороге я так же осматривал все битые машины и обочины, вдруг, где убитого не заметили в сумерках. Нашёл двоих красноармейцев, у одного отсутствовало личное оружие, у второго была «светка» заставившая меня издать радостный вопль. Даже штык был на поясе, а в сидоре триста патронов в пачках, из которых три десятка с зажигательными пулями. Бронебойные тоже были. А тот, что оружия не имел, обогатил меня на три противотанковые гранаты, шесть «лимонок», и пять десятков патронов в подсумках. Кстати, пограничник помогал мне, так что утаить удалось лишь две «лимонки», остальное пришлось отправить в общий котёл, вот «светку», обоймы к ней и патроны отдавать я отказался. Себе оставил. Хорошая винтовка. Тем более для грамотного, хорошо разбирающегося в технике бойца.

Вернулись мы под утром. Спать, конечно, хотелось, но я боролся с ним, а то у меня уж перевернулся день с ночью. Все находки мы сдали Васильеву, кроме «светки», но он её тоже записал, причём забрал у меня все патроны, оставив пять десятков. Всё ушло в общий котёл, ладно гранаты у меня остались, о них никто не знал. В общем, потихоньку я снова начал делать свои запасы. Кстати, те три противотанковые гранаты у нас были единственные, больше не было. Их распределили по тем пограничникам, что хорошо бросали гранаты.