Андрей Васильев - Снисхождение. Том первый [СИ]

— Ура, ты пришел! — с небес на меня свалилась Трень-Брень, подтверждая мое мнение о том, что она явно «кара господня» — Тут такое! Здрасьте, дядя Юр.

— Добрый день — к моему великому удивлению, брат Юр улыбнулся, глядя на фею, притом — искренне — Т-ты все хорошеешь, дев-вочка. Скоро совсем в-взрослая будешь.

— Это да — вздохнула фея — И старая. Не знаю — есть ли жизнь после двадцати пяти лет? По-моему — нет. Все, что после них остается — русские сериалы и кулинарные шоу. И — все.

— Ничего не п-понял, но заранее не сог-гласен — брат Юр продолжал улыбаться — Н-напомни мне потом, я п-познакомлю тебя с княгиней Ан-ной, нашей общей с т-твоим отцом знакомой. Она тебе м-много чего по этому п-поводу может порассказать. Но это — п-потом. Сейчас нам, пож-жалуй что и пора.

И то — у здания, где должен был проходить совет кланов кипение толпы достигло предела, а значит — надо было поспешать. Опаздывать не хотелось, а внутрь еще надо было попасть, и в свете текущих событий это было не самое простое дело.

— Н-нет, туда мы не п-пойдем — брат Юр неодобрительно посмотрел на галдящее скопление народа — Т-там нас затопчут. М-мы пойдем другим п-путем.

И он целеустремленно двинулся в обход народных масс, причем к нам как-то незаметно присоединилось человек пять в черных балахонах, явно страхующих своего патрона, да и меня заодно.

— Вы обязаны меня пропустить! — донесся до меня пронзительный женский голос — Я — представитель прессы и согласно соответствующему закону имею право присутствовать где хочу.

Любопытно, это что здесь за пресса такая? Здесь я пресса, и другой вроде нет.

А, нет, есть. Причем это была действительно она, пресса, без обмана.

Перед угрюмыми воинами, которые незыблемо стояли на входе в дом бейрона, махала руками, грудастая эльфийка с невероятно растрепанными волосами. Только по ним одним можно было догадаться, кто это такая. А если учесть еще и листок пергамента с золотым стилосом, добросовестно зажатыми в руках, то личность представительницы пятой державы не представляла из себя загадки.

Шутки шутками, — но молодец Соловьева. Выходной, между прочим, а она тут, в гуще событий. Мало того — отследила, все узнала, пришла вовремя, не поленилась. Вот правда — молодец.

Только вот пускать ее внутрь точно не стоит — мне там выступать. Она меня может и не узнает, но вот остальные, особо глазастые. Один раз пронесло, тогда, с пауком, а вот второй — не факт. Если и не узнают, то будут об этом языками мести, а умеющий уши — да услышит. Та же Шелестова расскажет о странном сходстве ее начальника с неким Хегеном свой сестричке, та ухватит знакомый ник и сразу столько странных деталей всплывет. Вот оно мне надо?

Хотя — ее и не пустят. Ну да, так оно и будет.

— Никому ничего мы не обязаны — лениво ответил ей один из гэльтов — Будь ты хоть кто. Это Пограничье, здесь свои законы. Так что — присутствуй отсюда.

— А что такое — «пресса»? — любознательно поинтересовался другой охранник, помоложе и полюбопытней.

— Я буду освещать это событие — немного нервно ответила Мариэтта.

— А, фонарщица — понятливо кивнул молодой — Не, этого точно не надо. Там и так светло, мы не дикари какие, у нас светильники свои есть.

— Дожили — проворчал еще один охранник, сильно немолодой — Девки фонарщиками работают. Куда мы катимся? Нет, неладно что-то стало в Пограничье, неладно. И все это неустройство от клятых Мак-Праттов идет, от них все зло.

— Вы так думаете? — заинтересовалась его словами Мариэтта — Что вы вообще можете сказать по данной ситуации?

Что ей ответил пожилой горец, я так и не узнал — надо было поспешать за братом Юром, который, судя по всему, знал куда идти.

И точно — с обратной стороны дома, где народу ошивалось поменьше, обнаружилась небольшая дверца черного хода, у которой тоже стояли гэльты, причем в компании двух счетоводов брата Юра.

Вот интересно — как он добился того, что его люди охраняют данное мероприятие? С какой радости это вообще происходит, где он — и где кланы Пограничья?

Хотя — о чем я. Брат Юр — он, как мне видится, везде. Везде, где есть его интерес, а тут он присутствует, я ведь и сам занялся этим делом с его подачи.

— Мастер — счетоводы у двери чуть склонили головы, завидев его, пятеро же сопровождающих нас бухгалтерских работников лихо перестроились в полукруг, прикрывая дверь от оживившихся зевак, среди которых раздались возгласы вроде «И здесь пускают. А ты говорил — закрыто» — Почти началось. Тан Хейген, вас тоже ждут.