Владимир Поселягин - Путь домой.

Убрав в За Пазуху микроавтобус, вернувшись, я взмахом руки подозвал официантку. Мои дети вели себя спокойно, мои действия, как ни странно для них были привычны. Да и вообще, если отец именно так поступает, значит так и надо. Вот другие посетители стали тишком покидать общий зал кафе.

— Меню, пожалуйста, — попросил я, когда немного бледная официантка подошла к нашему столику.

Взяв протянутый плотный лист картона, я его осмотрел с обеих сторон, и возмутился:

— Тут мороженое одно, соки да пирожные с тортами, что у вас за кафе такое?! Где нормальная еда?!

Вот дети заметно оживились, когда я перечислил ассортимент меню, и стали с надеждой на меня смотреть.

— Это кафе-мороженное. Для молодых пар и семей. У нас не бывает другого ассортимента.

— Вот же… — я замолк, не договорив, покосившись в сторону детей. — Ладно, мы своё будем, благо запасы имеем. А так мороженное на всех, соки, и пирожных, сколько есть, всё возьмём.

— Ура-а-а, — тихо прошептал Лёня, глядя на меня счастливыми глазами.

— Но-но, поужинаете, и кто всё съест тот и получит сладкое, — после чего повернулся к официантке. — Принесёте заказ, когда я скажу, не раньше. А то знаю я своих детей, если мороженное будет на столе, ничего другого есть не будут.

— Хорошо, — кивнула та и, забрав меню, поспешила обратно.

Мне показалась, та меня боялась, но почему, к ней у меня пока никаких претензий не было. Достав термосы, я разложил тарелки с ужином, хлопнул по руке Гены, который пытался утащить два кусочека колбаски с тарелки, и велел приступать к ужину.

Поужинали мы нормально, и я стал обдумывать свои дальнейшие шаги. Для детей правда было уже поздно, наше внутренне время с местным не совпадало на три часа, мы раньше спать ложились, но приспособиться будет не трудно, тем более в этом мире мы проживём больше месяца. Наконец принесли мороженого и соки. Я убрал грязные тарелки, и всё лишнее что несли с кухни, убирал в За Пазуху делая запасы, после чего попросил счёт.

Когда официантка его принесла, я высыпал ей на ладонь горсть серебряных монет и сказал с улыбкой:

— Сдачи не надо, это высокопробное серебро.

— Мы принимаем только рубли.

— Чего нет, того нет. Я хотел завтра обменять золото на ваши деньги, а сегодня не успел. Так что или эти монеты, здесь раз в пять больше указанной цены, или ничего.

— Тогда монеты, — вздохнула официантка, видимо покрывать затраты заставят из её кошелька. В принципе если она монеты не сдаст, то будет в наваре. Я ей шанс дал, дальше сама должна думать.

Подхватив пломбир за палочку, я встал и прошёл к обзорным окнам. Шум снаружи мне не послышался, тело капитана уже пропало, видимо утащили, а на улице в прямой видимости было пять милицейских машин и чуть больше десятка сотрудников МВД. Да и народу стало куда меньше.

— Стоять! Не двигаться! Руки на затылок! — услышал я вопли у себя за спиной, орали в несколько глоток.

Удивлённо обернувшись, я посмотрел на пятерых сотрудников милиции, что ворвались в зал через служебный вход, то-то официантка пропала, и не показывалась. Через парадный вход ещё шестеро влетело, остальные находились на улице, страховали.

— С какой это радости? — полюбопытствовал я и в очередной раз лизнул холодное белое лакомство.

Детей это вторжение не испугало, в последнее время они перешли на американские фильмы, и после «Хищника» они уже ничего не боялись, а уж когда посмотрели все серии «Чужого» то вообще поглядывали вокруг взглядами много повидавших седых детей. Шучу, конечно, но такими налётами их действительно не испугать, они сидели на стульях, изогнувшись чтобы всё видеть и непрестанно уничтожая пломбиры с огромным интересом ожидали, что будет дальше. Болели они за меня.

Так вот, та ворвавшаяся шестёрка, сразу решила меня положить лицом в пол, я едва успел договорить эту фразу, как пришлось «танцевать». Убивать я никого не стал, каждому хватило по оглушающему удару, поэтому вся шестёрка и улеглась у моих ног, а я рванул к первой пятёрке и тоже уложил её. Лишь один сержант успел бахнуть выстрелом, поэтому удостоился не только удара по голове, но и по почкам. Пусть кровью пописает и больше детей мне не пугает. Выстрел в помещении прозвучал оглушающе. Денис и Кира мороженное на пол от неожиданности выронили.

— Дети собираемся, сейчас будем уходить, — сообщил я своим малюткам. — А сейчас будет шумно, папа будет стрелять. Откройте рот, и закройте уши.

После этого достав «КВП» на станке, поставил его у входа и, проверив ленту, открыл огонь. Крупнокалиберные пули пробивали милицейские машины насквозь, рикошетили от стен домов, две машины загорелось, а от рикошетов поднялась пыль. Бросив наружу две дымовухи, и как только они начали разгораться, выпустил остаток ленты, и направился к выходу. «Форд» я до этого вернул в За Пазуху, поэтому достал «БТР-90», посадил под прикрытием дыма детей в десантный отсек, залез следом и закрыв дверцу пробрался на место водителя. Дизеля трубно взревели и легко потащили тяжёлую бронированную машину по асфальту, шумя грунтозацепами.