Максим Далин - Запах разума

— Я вообще не ем пауков, — вырвалось у меня. — Даже *других* тех, которых тётушка жарит в тесте.

— Ну, видишь, подруга, — сказал Лангри своим обычным загадочным тоном, — Цвиктанг не может есть пауков — и пришельцы тоже. Им и бесхвостки — непривычная еда, но вовсе не потому, что они *испытывают с личинками душевное сродство* жалеют тех бархатных бабочек, в которых бедняжки превращаются после метаморфозы.

— Согласен, — неожиданно вставил Гданг. — Ты ведь с севера, Лангри? Ты подумал о северянах с гор? О тех, кто обрабатывает металлы?

Лангри согласно опустил ресницы.

— У Зергея — *металлический* нож, — сказал он. — Это характерное орудие. Функций у такого, конечно, много, но главное — им легко приготовить в пищу теплокровное животное. А в его случае — и убить. Предположу, что его родичи, как наши северяне, разводят для еды каких-нибудь существ, которые быстро размножаются *вроде прыгунчиков или клыкастых коз*.

— Прыгунчики — такие милые! — ужаснулась Гзицино. — Их убивают железными лезвиями?

— Снимают шкурку железными лезвиями, — уточнил Лангри. — И съедают мясо. Очень и очень некоторые — но есть любители. Скажем, наши далёкие соседи, клан Аглоэ *они специализируются на обработке металла*. А ещё они издавна украшают свою одежду мехом *убитых и съеденных* прыгунчиков.

— Я, кстати, пробовал *вяленое мясо* прыгунчика, — сказал Золминг. — Лет пять назад *на Большой Ярмарке*. Из любопытства.

— Неужели они вкусные? — поразилась Ктандизо.

- *Так себе*, - Золминг сморщил нос. — Видимо, дело привычки.

— Суровый климат, — медленно сказал Нгилан, — беспощадная природа, память о столетиях полуголодной жизни *и ещё двенадцать дюжин невзгод*. Всё это можно понять, но Времена До Книг давно прошли. Уже давным-давно можно выращивать растения и насекомых в искусственном тепле, при искусственном свете. К чему же сейчас это древнее *жестокое* действо? *Отвратительно* Прости, Лангри, я родился на Побережье, я — южанин, *не знавший долгих зим*, но всё же…

Но Лангри и не подумал обижаться.

— Ты понял, Нгилан, — сказал он и оставил на щеке Нгилана запах благодарности. — Аглоэ звали меня к себе, с моим кланом, Граа, у них нет ни одной пересекающейся родословной *им всегда нужны мужчины*. Мне было интересно, я пошёл.

- *Не остался*, - констатировал Нгилан.

— Даже не дождался разговора с их Прабабушкой, — сказал Лангри. — *Это делают женщины* дело привычки к запаху *кровь, боль, ужас, окровавленное железо* — тут ты прав, Золминг. Но я, оказывается, не выношу, когда от человека пахнет *готовностью убить* хищником.

Меня вдруг поразила совершенно безумная догадка.

— Лангри… тогда, в подвале, где чистились пришельцы *кровь, боль, ужас, окровавленное железо* — ты ведь об этом подумал?

Лангри посмотрел в костёр, сказал не мне, а куда-то в пространство:

— Запах был очень похож. И мне показалось, что для Зергея мы *прыгунчики* — животные. Опасные или съедобные. Вероятно, я ошибаюсь.

— У них нет Старшей Речи, — сказал Золминг. — Представляете, как им приходится защищаться от хищников? Я и представить себе не могу. *Железо — в плоть, кровь, боль, ужас*. Немудрено, что они всё время *ждут нападения* настороже.

Нгилан и Лангри переглянулись.

— Даже зная, что мы — не животные, — сказал Нгилан.

— Ты не представляешь, каковы *опасные* животные их мира, — возразил Лангри.

Старшие слушали молча и, видимо, делали какие-то свои выводы.

— А ты не перегибаешь, Лангри? — спросил Гданг. — Слишком ужасно *и красочно*. Мне случалось жить на Окраинном Севере: никто из местных не убивает животных таким диким способом. Все ведь знают Слово, верно? Если уж человеку приходится быть хищником *когда его заставляют климат и невзгоды* он стремится избежать *крови, боли, ужаса* лишних мук *совести* живого существа.

— Ты не видел, а я видел, — хмуро сказал Лангри. — Одну из Старших Аглоэ. Когда я спросил, она сказала, что Слово портит запах мяса. Но её собственный запах *хищника* *мертвечины* жестокости…

— Клан за неё не опасается? — спросила бабушка Видзико. — Это может быть симптомом болезни.

— Наверное, опасается, — сказал Лангри нехотя. — А может, и принимает какие-нибудь меры. Я не спрашивал.

Увлечённые разговором, наши отвлеклись от пришельцев — но я наблюдал за всеми сразу. Мне казалось, что пришельцы кое-что понимают — хотя бы потому, что Арди и Зергей пререкались вполголоса. Зергей отвечал раздражённо, а Арди, по-моему, пытался то ли убедить его в чём-то, то ли пристыдить. Перепалка грозила перерасти в ссору, но вмешался Вигдор, сказал пару слов — и оба замолчали, очевидно, оставшись каждый при своём.