Илья Рясной - Строители Млечного Пути

Через час мы встретились с Жизнеславом, который по нашему тревожному звонку бросил все дела и приехал на конспиративную квартиру.

– Всё, лёгкие прогулки заканчиваются, – выслушав нас, подытожил он. – Начинается настоящая охота! И в ней вы дичь!

– Нестоящая охота – это как, почтенный слуга народа? – осторожно полюбопытствовал Абдулкарим.

– Я же предупреждал, что о вас не забыли. Просто ордынцы из Посольства отчаялись решить вопрос своими силами или с помощью местных спецслужб. На днях в Шизополь прибыла элитная охотничья команда. Она отлично зарекомендовали себя в недоразвитых экваториальных странах.

– И что это значит? – напрягся я.

– Рано или поздно охотники вас найдут. Я и на себе уже испытал чуждое внимание.

– Что нам теперь делать?

– Работать надо быстрее! Не знаю, что вам ещё посоветовать. У меня нет такого количества идей, как у профессора! Но вы должны накачать этот чёртов Рейтинг и скормить его вашей чёртовой Системе!

– А вам не пора отойти в сторону? – внимательно посмотрел я на депутата. – Вы слишком сильно рискуете.

– Нет у меня стороны! Нет! Я должен положить этому конец! И буду с вами до финиша, пускай даже на нём нас сожгут огнемётами! Я подохну или прекращу всё это! – раскрасневшийся Жизнеслав ударил кулаком по столу, в глазах его металась искорки той самой яростной решимости, которую порождает только отчаянье.

Да, нам остаётся лишь приспосабливаться к новым условиям и работать. Денно и нощно увеличивать Рейтинг. Осталось всего семь процентов. Или целых семь процентов!..

Это было десять лет назад на Малой Регундии – планете-зеркале в фиолетовом секторе. Там тоже была информационная пандемия, хотя и меньшей степени злокачественности. И мы усердно качали Рейтинг, вот так же – изо дня в день, по доле процента. И заняло у нас это больше полугода. Но тогда мы имели достаточно времени. И за нами не охотились отпетые головорезы.

Да, сейчас у нас не было времени. Не было нормальной техники и системы безопасности – эфирный вихрь продолжался, сбивая настройки аппаратуры. Не было положенного нам дипломатического статуса. Не было содействия властей.

Зато у нас были автор мифологического вируса Жизнеслав и один из главных распространителей пандемии безумный профессор Хлюмпель. И это во многом благодаря им мы продвигались относительно быстро.

Работа продолжалась. Профессор строил всё более шокирующие планы. Мы снова и снова погружались в бурные социальные водовороты Свободной Шизады. Вот только нам приходилось быть куда осторожнее. Ведь за нами скользила невидимая тень охотников. И в любой момент мы могли ощутить на своём загривке их хищные острые зубы.

Думаю, ушлые ребята из Сектора разведки и тактических воздействий были бы здесь как рыба в воде. Они бы наслаждались жизнью, ловко водя за нос спецслужбы, ловчих, наёмных убийц и полицию. Мы не обладали их навыками и опытом. Но кое-чему дипломатов учат на специальных курсах. И кое-что нам тоже пришлось повидать.

Постепенно мы стали чуткими, как кошки на ночной охоте. Мы просчитывали каждый свой шаг и не уставали озираться. Вокруг нас постоянно реяли шмели-разведчики, готовые подать сигнал тревоги.

Выбираясь на мероприятия, мы пытались быть незаметными, невидимыми и неузнаваемыми. Мы меняли лица, для чего сперва использовали голографические маски, однако из-за буйства энергетических стихий они слетали, притом в самые неподходящие моменты – в толпе, в присутственных местах. Поэтому мы перешли на обычный грим, с помощью которого Абдулкарим, обладавший художественными способностями и изысканным вкусом, легко менял наш облик так, что в зеркале я сам себя не узнавал.

Все эти предосторожности были не лишними. Несколько раз враги вычисляли нас в городе, и нам приходилось уходить от преследования, при этом используя разгонные возможности организма. В моём арсенале была ещё и суггестивная техника отведения глаз – это когда на тебя смотрят и не видят. Она сжирает много сил, приходится расплачиваться слабостью и депрессией, когда кажется, что жизнь закончена, в ней нет смысла. Но именно отвод глаз помог нам, когда нас прижали на массовом спортивно-патриотическом мероприятии. Тогда я впервые увидел охотников во всей их красе – уверенных, наглых, излучающих какую-то тёмную силу, считающих, что им позволено всё.

В другой раз мы столкнулись с ними во время уличного благотворительного сбора средств на убийство взбунтовавшихся шахтёров. Мы были в толпе, где бабушки отдавали на благое дело последние гроши, а маленький мальчик протягивал хитрому, натянуто улыбающемуся волонтёру свою единственную ценность – плюшевого мишку, с трогательными словами: «дяденька, пожалуйста, убейте всех шмуркалей». Опознав нас, охотники сразу же, не задумываясь, начали бить по толпе очередями. Мы чудом ушли, но пули покосили нескольких человек.