Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 3.

— Кто-нибудь заходил к принцу? — тихо окликнул король стражника.

— Да, Ваше величество. Мадам Иза. Только она уже ушла.

Блик дальнего факела выхватил из темноты безусое, совсем юное лицо. Гуго посмотрел на второго. В пару к юнцу поставили матерого гвардейца из тех, с кем Реар нес службу при Алексе.

В палатке над бочонком с водой тлел ночник. Еще двое стражников заступили дорогу темной фигуре.

— Головой отвечаете за ребенка, — предупредил Гуго и шагнул к постели сына.

Тот уже спал. Глина набрала у Житаны белых рубашек и меняла их каждый день. Ей нравилось наряжать Сигурда. Она квохтала над ним как курица и все прихорашивала, все старалась накормить послаще.

Кулаки непроизвольно сжались. Следовало перетерпеть вспышку боли. Он не простит себе никогда, даже если с Тейт ничего не случится. Ермий скорее всего побоится нанести вред дочери Белого единорога… а если нет?

Короткий удар в било возвестил полночь. Гуго не стал возвращаться к себе, отошел в тень деревьев и замер там наблюдая.

Палатки, люди, звяканье железа, последние приказы…

Завтра его беспорядочное войско разобьет отряд Ермия. Он захватит бастарда и убьет собственными руками. Пленного, связанного, раненого, нарушая все писаные и неписаные кодексы — убьет. Того, что сотворил Ермий с его королевством простить невозможно. Жаль не пришли Арки. У них что-то случилось. После сражения, Гуго обязательно выяснит, что.

Он забивал мыслями о насущном тупую боль внутри. Нелепость! И безысходность. Но он не мог поднять войско среди ночи, чтобы освободить свою жену. Ему приготовили ловушку. Поддашься — погубишь людей, не поддашься — потеряешь женщину.

Ноги сами понесли к шатру сына. Ночь полыхала факелами. Народ все еще гомонил. Шума хватало. Стражники стояли по местам. Кроль жестом указал, дабы молчали и осторожно вступил в полумрак шатра.

Караульные сидели в углах квадратного помещения, отгороженного двойной стеганой тканью от внешнего мира. Задник палатки оказался разрезан, а над кроваткой склонилась чья-то фигура. Плащ, капюшон. Убийца оказался невысок и субтилен. Он не услышал движения за спиной, занят был — душил ребенка подушкой.

Один прыжок и враг оказался в руках. Гуго вдруг ощутил себя зверем, готовым растерзать того, ко покусился на его сына!

Иза не успела разжать рук. Испуганные глаза, ничего не понимающего мальчика и вскрик. Он почти задохнулся и теперь хватал воздух, ртом, колотил руками по одеялу.

— Ко мне! — взревел Гуго.

Внешние стражи вбежали, стало светло от факелов. А внутренние охранники так и остались сидеть. Лица у обоих отливали синевой. На столике стоял кувшинчик, который никак не мог попасть в шатер наследника. Убийца принесла его в свой первый визит — угостила стражу, наверное сказала, что это не даст им заснуть, или еще что-нибудь.

Иза повисла в руках короля безвольной куклой.

— Не отходить от наследника! Ни на шаг!!! К нему никого не подпускать!

Вокруг палатки собрались гвардейцы — сбежались на шум люди. Они еще ничего не поняли.

Гуго стряхнул женщину с рук будто сор. Она упала на колени, вскочила, метнулась в одну сторону, в другую, но тут ее поймал Фуск и прихватил сзади за сведенные руки.

— Иза!? Почему?

— Завтра… вы все слышите, — заорала женщина во все горло, — сражение! Если убить наследника, боя не будет. Все останутся живы. Гуго! Все останутся живы. Одна жизнь, а против нее сотни. Я боялась за тебя…

Фуск зажал ей рот. Вовремя. За спинами гвардейцев нарастал ропот.

— Ты лжешь, Иза. Тебе приказали. Тебе приказал наместник.

Гуго смотрел, как извивается в руках Фуска женщина, которой он еще недавно полностью доверял. Внутри звенела пустота. Он в очередной раз оказался в позорном положении мужчины, которого использовала женщина.

— Фуск, пусть она скажет, кто ее пособники.

Фуск убрал руку с лица Изы. У той из глаз лились слезы. Губы двигались, но слов он не слышал.

— Громче!

— Я люблю тебя. Все только из-за тебя. Я люблю…

— Уведи… в овраг!

— Нет!!! — Иза рванулась из рук гвардейца. — Гуго, ты ее все равно никогда больше не увидишь! Ермий отдал ее солдатам. К утру от нее ничего не останется. От нее уже сейчас ничего не осталось. Твоя королева…

Крики оборвались.

За вторым рядом костров начинался тот самый чудовищный овраг, в извивах и карманах которого можно было спрятать целую армию, если бы не болотная гниль. Туда сваливали всяческий мусор.

Гудение ночи вместо молчания, свет, вместо тьмы. Смерть вместо жизни. Мир вставший с ног на голову. В чем провинилась его Тейт?