Виктор Мурич - Спящие карты

Два метательных ножа по самые гарды входят над беспечно опущенными стальными воротничками пары солдат. Они с хрипением валятся под ноги лошадям. С почином меня!

Начинается полноценная свалка, в которой время играет против меня наравне с противником. Чем больше я уложу до того, как они опомнятся тем больше шансов на будущее. Приятная штука будущее, особенно если оно есть.

Из-за того, что всадники стоят плотной кучкой, возможности маневра у них весьма ограничены. Кроме этого каждый из них рвется добраться ко мне первым, наверняка за головы похитителей лорденыша назначена немалая награда, тем самым создавая помехи остальным.

Как же они все-таки медленно двигаются. Словно у них в жилах течет не кровь а тормозная жидкость. На самом деле все наоборот – они работают с нормальной человеческой скоростью, а вот я, воткнув пятую передачу, выкладываюсь на пределе своих возможностей.

– Убью! – истошно вопит узнавший меня парень и залихватски тыкает трезубцем, куда-то в мою сторону.

Наверняка местным Айвенго себя вообразил. Да ему не то, что трезубец, вилку в руки давать нельзя. Целее окружающие будут. Или оптический прицел на трезубец ставить.

Потеряв равновесие, парень кулем валится с лошади на землю. Попросту уходит в затяжной штопор головой вниз. Вот уж шальная ошибка природы! Скрежетнув по прикрытой металлическим щитком голени Фули трезубец парня распарывает живот его лошади. Смертельно раненное животное встает на дыбы, сбрасывая седока наземь, одновременно доставая передними копытами ближайшего воина. Подкова оставляет глубокую вмятину в доспехах на груди, и орущее тело валится под отплясывающие безумный танец копыта.

– Прокомпостировали, – констатирую, узрев судьбу упавшего воина.

Лес наполняется криками людей и ржанием лошадей.

Часто падая на землю и проскальзывая между ногами гарцующих лошадей, я пользуюсь толчеей, чтобы достать еще двух противников. На этот раз никакого благородства. Один получает удар мечом в спину, а второй в бок.

Откуда-то из-за лошади только что потерявшей седока на меня с ревом бросается вислоусый воин, свирепо вращая над головой меч. Одновременно с ним нападает поднявшийся с земли Фули. Становится жарко. Передо мной не дилетанты, а матерые солдафоны, привыкшие не только вино по кабакам жрать и баб тискать. Мечи мелькают как лопасти пропеллера, отбиваясь от наседающих на меня воинов. Тут еще вклинивается неугомонный парень со своим трезубцем. Он размахивает им как палкой, в стиле монаха Шаолинь, все норовя попасть мне по голове. Парень доставляет больше неудобства своим суматошным маханием коллегам, чем мне. Несколько раз чудом увернувшись от свистнувшего у носа трезубца Тиря зло скалится и пинком ноги отшвыривает парня в сторону. Нелепо размахивая оружием, тот кубарем откатывается в кусты. Возможно, что этот постыдный пинок на некоторое время продлит его жизнь.

Фули и Тиря работают слаженно, как будто всю жизнь рубятся в паре. А может так оно и есть. С трудом достаю кончиком меча вислоусого в правое плечо. Он кривится, перебрасывает меч в другую руку и продолжает в том же темпе. Приходится крутиться юлой, отражая атаки со всех сторон. Пока еще чудом цел, если не считать распоротой на спине кольчуги.

Сделав обманный рывок, выскальзываю из кольца, чтобы заметить большой отряд, человек в тридцать не меньше, галопом приближающийся к нам. Явно они не мне спешат на помощь. Какого черта их сюда принесло? Вот это называется вляпался. Если бы не эта пара матерых ветеранов – Фули и Тиря, я бы уже давно разобрался с остальными и сделал ноги.

Стоит на мгновение отвлечься и снова наваливается неразлучный дуэт.

Убежать мне не дадут. Приближающийся отряд разделяется на два ряда, отрезая меня от леса. Интересно, сколько я так продержусь? Что-то тяжелое бьет меня сзади по голове. Мечи сами вываливаются из рук. Еще один удар. В глазах темнеет. Пытаюсь наклониться и поднять оружие, но холодное жало пронзает бок, принося невыносимую боль. Легкие наполняются криком. Перекошенные злобой и страхом лица носятся в безумном хороводе. А ведь боятся сукины дети, боятся меня, но все равно лезут как саранча.

– Вре-е-ешь, не возьмешь! – реву нечеловеческим голосом так, что противник испуганно отшатывается.

Перехватываю падающий на голову топор и смыкаю руки на прикрытом стальными обручами горле врага. Металл гнется под пальцами, человек хрипит, брызгает слюной из под шлема.