Ма. Лернер - Страна Беловодье

– Я хочу предложить тебе взаимовыгодное сотрудничество, – торжественно объяснил подозрительный зверь.

– То есть? – вот теперь действительно не понял.

– Мой народ…

Его народ!

– …почти не имеет контактов с вашими княжествами. Это хорошо и плохо. Первое – потому что можем жить спокойно, не оглядываясь на чужие обычаи.

– Исключительно на твои приказы, – не удержался Данила.

– Щенок, – сказал Кот снисходительно. – А приказы вашего Господа тебе не мешают?

– Ты считаешь себя стоящим на одном уровне? – подался вперед от неожиданности парень.

– Его, во всяком случае, никто не видел с глубокой древности. И не слышал. Даже патриарх говорит от своего имени, а не вещает про глас из огненного куста или прилет архангела. А я – существую и многое могу.

– Чудо? – ухмыльнулся Данила.

– Настоящие чудеса не могут случаться часто. Греми гром постоянно – кто бы его пугался и крестился. Впрочем, воду в вино можно, – задумчиво сообщил Баюн, – но это будет не превращение, а чистая ловкость лап, с уводом внимания. Любой престидижитатор так сумеет.

– Кто?

– Тяжело с тобой. Э… ловкач, скоморох, фокусник.

– Ну, знаешь!

– А чего ты хочешь для удовлетворения дурацкого любопытства? Глас с неба услышав, если сейчас уйду в кусты, посторонний человек легко примет за послание с неба, разве нет? Ну воскрешения из мертвых не могу, но безнадежного подниму. Не проси, не стану же специально кого калечить для демонстрации. Ах, да! Хождение по воде.

Он поднялся и неторопливо зашагал к озеру.

– Сюда иди, – приказал не оборачиваясь, – посмотришь вблизи, Фома неверующий, – и зашагал прямо по водной глади. Ничуть не затрудняясь, отмахал десятка два сажен по поверхности, развернулся и двинулся назад. – Под водой мели вроде нет? – спросил с издевкой, поднимая для показа абсолютно сухую лапу.

Данила утром купался прямо там, и от берега начиналась глубина по грудь.

– Короче, – усаживаясь на песок, почесавшись задней ногой, не по-божественному, продолжил Баюн, – я не заявляю, что вечен, вездесущ, сотворил все вокруг и так далее. Но уже давно заключил договор с одним конкретным народом. Он мне поклоняется и выполняет распоряжения, а я его оберегаю от несчастий.

– Извини, но зачем тебе это?

– У меня есть разум, – последовало после длительного молчания, – и одной охоты для жизни мало. Самое приятное времяпрепровождение надоедает, если длится столетиями. Почему, по-твоему, греческие боги вечно ссорились? Скука заедает. Они хоть так пытались жизнь разнообразить. Дошли в возможностях до определенной черты и остановились. А психология прежняя. Можно ударить молнией, а можно дубиной. Разница в силе. Без новых идей и проблем разум застаивается, и развитие прекращается. Какой смысл совершенствоваться, раз нет серьезных угроз и ничего кардинально нового не происходит столетиями? Стравливать тоже становится скучно. Реакции одинаковые, и только для них важно, кто сидит на месте вождя. Со временем и это надоедает. И тогда приходит сон. Чем дальше, тем глубже, пока не уходишь в такие дали, что нет возврата. А мне, как ни удивительно, приятно проводить время еще не наскучило.

И сколько из этого правда? Какая-то часть – без сомнений. Но неужели все так просто? Ой, не верится. Наверное, получает что-то еще, но мне вот так сразу не сообразить. Ведь не зря намекнул на Вендико. Или он меня на манер игрушки за веревочки дергает, давая подсказку, не имеющую ничего общего с действительностью?

– Начнем снова, – сказал Баюн. – Слушай внимательно и не перебивай. Мы умеем выплавлять железо и ковать многие полезные вещи.

Мы, отметил Данила. Все-таки объединяет племя с собой.

– Огнестрельное оружие развивается, фитильные пищали ушли в прошлое, и нынешние ружья уже стали опаснее лука. Рецепт пороха давно известен. Больше того, я знаю не меньше шести различных формул. Первоначальный – это шесть частей селитры, одна часть угля и одна часть серы, пищальный – пять-две-одна, пушечный – семь с половиной – полторы-одна. И так далее…

А вот это похоже на цитаты из хорошо знакомых трактатов: «Хитрость ратного строя», «Книга пушечного боя», «Наряд и огнестрельная хитрость». Не самые редкие издания, но в каждом доме не обнаружишь. Такими произведениями интересуются воеводы да мастера-профессионалы, оружейники. Прочие от одной цены в изумление впадут. У отца исключительно выписки имелись без рассуждений, его не касающихся, о стратегии и тактике. А ягуарам из леса, оказывается, знакомо. Действительно мир велик и мало похож на привычный, стоит отойти слегка от дома и хорошо знакомых людей.