Владимир Упоров - Смертный Бог

Алерт хоть и сказал, что готов рассматривать другие варианты, на деле же считал, что выбранный им путь самый лучший и надежный. Но глубоко в душе и он понимал, что в словах Сандал и ее подчиненного есть зерно правды. Если будущее Империи пойдет по наихудшему сценарию, рассчитывать на то, что все останется как есть сейчас, просто бессмысленно и глупо. Он спросил прямо, что готова предложить Армия Ночи.

– Для начала, предлагаю заключить устный и письменный договор между присутствующими здесь магами и магическими организациями. Условием же станет – полное исключение нападок и действий военного характера друг против друга.

– Чем же оно отличается от предложенного Мастером Алертом варианта? – поинтересовалась Ирина.

– Тем, что договор заключается только между магами, без какого-либо вмешательства со стороны обычных людей и их законов, – ответил Ладан ей.

Сандал продолжила:

– Катарина будет представителем Гончих, а Ливада Крейнер Алого Дождя и всех прочих нейтральных кланов, желающих присоединиться к перемирию. О тех, кто не захочет, поговорим позже. Мастер Рэанна представляет Рыцарей Магии и все НеОСветы, что планируется создать в будущем. Дракон Киос станет представителем боевых магов и ремесленников Севера. Ну а мы с вами – будем представлять Светлый Орден и Армию Ночи. Объясняю, почему обозначено шесть сторон, а не два. В случае невыполнения одной из сторон пунктов вышеозначенного договора или выполнения ненадлежащим образом, другие будут обязаны объединить усилия, дабы устранить угрозу полностью либо частично, в зависимости от той или иной ситуации.

Воцарилась полная тишина. Ни со стороны Армии Ночи, ни со стороны светлых не прозвучало и слова довольно долгое время.

– Меня интересует только один вопрос: кто и каким образом уговорил вас пойти на этот шаг? – спросил вдруг Киос у самой Сандал.

Та сразу же скосила взгляд на Катарину, расположившуюся слева от нее.

– Если честно, объединение всех магических конфессий изначально входило в мои планы, однако Гончие уговорили пойти на некоторые уступки.

Дракон с выражением удивления на лице повернулся к мистику.

– И как же ей удалось то, что не получилось даже у Реннета?

– Отнюдь не благодаря моим ведьмовским чарам, – качнула та головой. – И потом, обстоятельства складываются не лучшим образом, как для Армии Ночи, так и для всех нас, здесь присутствующих. Это стало главным аргументом.

– Ты о новоявленном Боге?

– Я о Реннете, – поправила она его. – На данный момент даже объединенных возможностей вашего Ордена и Ночной Армии не хватит, чтобы остановить его восхождение на трон.

– Ты слишком высокого мнения о своем бывшем лидере! – резким тоном заявила Рэанна.

И в тот же миг все услышали странный гул. Следом за этим обтянутый плотной тканью потолок с треском разорвало, и прямо в центр приземлился человек, едва не убив при этом оказавшуюся близко Кассандру. Одет был он достаточно плотно, весь покрыт инеем, и из-за неопрятности создавал впечатление бездомного жителя улиц Азранна.

Стянув с лица шерстяной шарф, Реннет отдышался, и уже после этого заговорил:

– О, Господи, вы представить себе не можете, как там наверху холодно. Ох, прошу меня извинить, – поклонился он играючи, – только что упомянул Бога, то есть самого себя. Нужно скорее отвыкать от этой привычки, иначе могут неправильно понять.

Надо ли говорить, что поднялась паника. Кто-то бросил заклинание и оно, отскочив от парня, пробило в стене порядочных размеров дыру, обеспечив сквозняк. Остальные обнажили клинки и кинулись защищать главных лиц. Снаружи, услышав вопли и увидев прорвавшее стену заклинание, подбежала стража.

Если честно, никто из них не верил, что Ренегат и новоявленный Бог лично заявится на их обсуждение.

Успокоились все так же быстро, как и переполошились, стоило ему вспомнить про падших, количеством около двух десятков окруживших навес и уже отбросивших отряды, намеревавшиеся пробиться к своим лидерам.

– Хочу, чтобы вы все усвоили. Я могу быть где и когда пожелаю. И убить я также могу кого и как пожелаю. Не стоит вам с яростью кидаться в бой, потому как сегодня у меня нет в планах таких радикальных мер, как убийство.