Алексей Янов - Экспансия

– Ладно, убедил, – подумав, согласился я, – но людей за епископом побыстрее пошли. Срочно надо князя Брячислава к присяге привести.

– Если не захочет ехать? – уточнил Пантелей Романович.

– Плевать! Свяжите, оглушите, делайте, что угодно, но привезите его ко мне.

– Будет исполнено!

Параскеву ввели в гридницу, во главе большого, дружинного стола сидел молодой смоленский князь, который с лёгкостью разбил войско её отца и захватил их стольный град Полоцк.

Странного вида гусляры мощными голосами пели необычную песню, таких, княжна ещё никогда не слышала, слова и музыка завораживали. Бывшие бояре и дружинники её батюшки, присутствующие здесь же, на пиру, слушали эту песню раскрыв рты, с потерянном и полным изумления видом. Княжна, наконец, прислушалась к словам.

Заметив княжну, князь лишь махнул рукой, и песня оборвалась, а гусляры расселись по лавкам. Вместе с новым великим князем Смоленским, Полоцким и Витебским пировала его дружина, но взгляды не только юной княжны, но и всех здесь собравшихся, приковывал к себе Владимир. От него исходила какая – то грозная сила, даже убелённые сединами бояре почтительно слушали своего князя, и не потому, что он был выше их по положению, уважали они его, прежде всего за небывалую воинскую смекалку, и невиданную удачу, что способствовала князю во всех его начинаниях. Вместе с уважением чувствовался и страх, молодой князь не боялся крови, сурово наказывая своих врагов и предателей, не прощая им их прегрешений.

Князь встал из – за стола, ликование от отзвучавшей песни и начавшиеся было здравницы, в честь князя, тут же стихли, взоры всех присутствующих мигом обратились на Владимира. А он медленно двигался к юной княгине, внимательно рассматривая её стати. Параскева Брячиславна мигом покраснела, опустив голову, спрятав от князя свои глаза. Когда он подошёл к ней вплотную и указательным пальцем приподнял её подбородок, она почувствовала на себе прожигающий всё её тело его изучающий взгляд. От исходящих от него невидимых волн, её голова закружилась, и если бы не голос бывшего боярина её отца, сотника Онтона, выведшего её из этого непонятного состояния, то княжна бы точно потеряла сознание.

– Полюбуйся князь на красну – девицу, это дочка твоего подручного князя Брячислава, – громко, в установившейся тишине заговорил боярин, – Параскева Брячиславна значит …

– Сколько тебе лет? – спросил у юной красавицы князь, отпуская её подбородок.

– Четырнадцать, – как сомнамбула ответила девушка, снова пряча от князя глаза.

Надо бы на этой красавице жениться, тем самым сразу убив нескольких зайцев. Первое – полочане быстрее и легче меня примут в качестве своего князя. Второе – её отец (если выздоровеет от ранения, тут, однако, и от царапины можно помереть, если туда грязь попадёт), согласившийся стать подручником, принеся в том клятву, вернее служить будет, повысится обоюдное доверие. Ну и третье – окружающие меня станут воспринимать как полноценного мужчину, без всяких оговорок. Здесь, знаете ли, на вошедших в лета, но не женатых князей искоса поглядывают. Решено – женюсь! Только надо бы с ней предварительно в баньке попариться, осмотреть, так сказать, получше невесту. Наклонившись к уху боярина, я зашептал:

– Вечером я буду в бане, княжну туда приведёшь!

Боярин склонил голову, пряча в усах понимающую улыбку, тихонько ответил.

– Исполню государь! – и тут же уже мне на ухо зашептал, – обесчестишь княжну, как бы отец её за такое дело на тебя что худое не злоумыслил! Может я тебе непорченых девиц каких попроще сыщу?

Я лишь отрицательно мотнул головой.

– Не прекословь!

Боярин ещё ниже склонился и поспешил удалиться с княжной, окружённой испуганными и квоктящими вокруг неё челядинками.