Татьяна Дмитренко - Живая душа. Книга 1

С закрытыми глазами делаю глубокий вдох, голос Мунисы постепенно стихает. С каждым медленным вдохом я вливаю в лёгкие пьянящий свежестью воздух, пузырьки света играют в золотом шампанском, и розовое молодое вино в прозрачном кувшине отсвечивает на свету почему-то золотом, а на выскобленный до желтизны стол медленно падают золотые и багряные листья винограда...

Вот и всё, достаточно простейшей дыхательной гимнастики, и сразу улеглись вставшие дыбом волосы на затылке, сердца вообще не слышно, так что открываем глазки. Муниса медленно пятится от меня прочь, глаза у неё вытаращены так, что я всерьёз испугалась, не дай аллах, выпадут.

- Ты что, Муниса?

- Ох, дитя моё, хорошо, что ты себя не видишь!

- Ну ты и сказала, что же тут хорошего?

- Эта гадина на твоей щеке... она сначала открыла пасть, - Мунису передёрнуло, - затем свернулась тремя витками!

- И всё?

- Посмотрела на меня, потом моргнула. Потом исчезла!

- Заснула, значит.

Неясно только одно, каков функционал у этой гадины. То ли она просто символ неведомо чего, то ли имеет какие-то свойства и может чего-нибудь активировать в нужный момент. Кто бы меня просветил на сей счёт?

- Ты смотри, смотри... - Муниса снова тычет пальцем.

О как! Моя антрацитовая змея на запястье сменила цвет, теперь она отливает золотом. Вряд ли это на самом деле золото, ибо попытка отогнуть металлическую головку не засчитана, плоская змейка не выразила желания согнуться. Так что слава всем здешним богам, это не золото. Это какой-то суперкрепкий сплав с неведомыми пока свойствами. Нужен химик или на худой конец здешний коваль, можно попробовать нагреть преобразованный металл, затем постучать по нему молотом и снова нагреть. Но пока что идеям стоп, змею я ковать не буду. Надо разжиться металлом и желательно прямо сейчас.

- Муниса, пошли! Будем искать кузницу!

- Зачем тебе?

- Надо! Идём!

Мы целеустремлённо топаем вдоль забора, высматривая хозяйственные постройки. Как же без них? Уже и господский дом скрылся за пригорком, мы спускаемся с невысокого холма. Ага, вот они где! Кузницу слышно издали, здесь явно присутствуют ещё какие-то мастерские, однако нам туда не надо. Незачем искать неприятности на свои нижние девяносто, хватит и кузнеца.

Мы не стали соваться к работающим внутри кузницы, а присели на побитый кусок дерева, который тут явно используют вместо чурбачка и приготовились ждать. Дабы не терять времени я приступила к расспросам и выяснила много интересного об этом мире, правда это многое касалось, в основном, жизни в деревнях. Но и то хлеб...

Первым из мастерской вышел, почти выпал молодой мужик в фартуке, с рукавицей на левой руке. Он вскинул на нас мутные глаза, глубоко вздохнул, издав при этом хриплый стон и аккуратно сполз по стеночке. Понятно, угорел над угольями, там це-о-два хватает, а вот вентиляция явно недостаточна. Я хватанула ковш из бочки с водой и щедрой рукой плеснула прямо в лицо, ещё один на голову парню, а следующий ковш ткнула в руки:

- Пей!

Он единым духом выцедил полковша и открыл глаза.

- Ну ты как?

- Да как все. Не сдохну.

- Там ещё кто есть?

- Мастер там, а ты кто?

Кто-кто... лось в пальто. На моё ворчание объект заботы никак не отреагировал, встал на карачки и попытался подняться на резвы ноженьки.

- Не торопись, дыши глубоко.

- Да отвяжись ты, девка! - грубиян упал лицом вниз.

Не иначе как в обморок свалился.

Муниса прикоснулась к плечу:

- Оставь его, детка.

Разумеется, дорогая Муниса, суду всё ясно, хамский мир, хамская вежливость. Пусть эта дурилка так и лежит кверху задом, нам нужен мастер, а не его помогай со скверным характером.

А вот и мастер. Крепкий мужик, выше Мунисы на голову, в каждую ладошку можно уложить арбуз среднего размера, обожжённые надо лбом волосы, фартук, багровое от жара лицо. Этот не стал валяться, как пьяный бомж, просто без долгих размышлений окунул голову в бочку с водой. Мне даже шипение послышалось, словно на утюг плюнули! Мастер отфыркивался, как синий кит и минуты две обливал себя водичкой из вёдра и это осенью! Силён мужик. Затем уселся на чурбачок и вздохнул, как развязанный. Обтёр ладонями лицо, украшенное ожогом, сплюнул вязкую слюну и уставился на Мунису.

- Ты кто, женщина?

Муниса слегка поклонилась:

- Я служанка госпожи.

Мужик перевёл взгляд на меня:

- Что-то мелковата она для госпожи-то. Ведьмачка что ли?

- Ученица господина Хайдура.

- Пока ещё не ученица, Муниса. Мой статус окончательно не определён.