Татьяна Дмитренко - Живая душа. Книга 1

- Тебе удалось наладить разговор хоть с кем-нибудь? - я сразу беру быка за рога, едва наше обиталище скрылось из виду.

- Пока нет, - Муниса по-прежнему не поднимает глаз, - но ты знай главное, здесь поместье владетеля нашей земли, господина Наварга. А ты будешь учиться в школе здешних ведьмаков.

- Это понятно, зачем бы меня сюда тащили?

- Тебе полагается служанка и воспитатель.

- Понятно. Служанка ты, а воспитатель Янгус.

- Да.

Муниса мгновенно перехватила мою руку, протянувшуюся к металлической поперечине забора.

- Не вздумай трогать!

- Защита от прикосновения?

- Не знаю, но меня строго предупредили не касаться забора.

- Ладно. Что ещё?

- Пока всё.

Так и бредём, перебрасываясь незначительными словами. Имение утопает в зелени, которая начала потихоньку линять в жёлтый. Осень не за горами. И понятно любому, имеющему глаза, чувство прекрасного и отменный вкус нигде не изменили здешнему садовнику. Плодовых деревьев нет, ну и правильно, собирать падалицу и закапывать гниющие фрукты удовольствие небольшое. Зато присутствуют деревья с пышными кронами и по мере приближения к главному зданию ощущение вполне ухоженной 'заброшенности природы' сменяется чуть ли не английским парком. Яркие осенние цветы полыхают во всю силу красок, лепота!

- Тебе уже объяснили твои обязанности, Муниса?

- Конечно, со мной беседовала помощница Альбеты, госпожа Зумарис.

- Понимаю, на твоей совести питание, одежда, мелкие услуги, стирка, уборка, таскание тяжестей. И присмотр за девочкой с известной целью.

Муниса пожала плечами:

- А когда было иначе?

Ух ты, как интересно! То есть прислуга здесь всегда исполняет роли соглядатаев и прочих секретных сотрудников? Прелесть какая. То-то я удивлялась, что чёртова кухарка всегда знала, где меня нелёгкая носит. Не иначе те двое мальчишек старались, как говаривал мой племянничек, за долю малую.

- Скажи-ка, слуг обычно как-то заставляют присматривать за окружающими?

- Не совсем поняла тебя, детка.

- Ну, слуг шантажируют, чтобы ни занимались этим недостойным ремеслом?

- Какое ремесло ты имеешь в виду?

И вот тут я зависла совершенно конкретно!

Та-а-к, ещё раз для космосом не отмеченных, надо уразуметь, что доносительство тут не вменяется в вину! Это, стало быть, одна из добродетелей, что ли? Муниса кивает. Именно, Экрима, дорогая детка, мы все обязаны каждый день доносить господам обо всем, что творится вокруг.

Приехали, ребята, хватай мешки, вокзал отходит.

- Значит, каждый день ты будешь докладывать этой Зумарис обо мне?

- Обязательно, я уже и клятву дала.

- Зачем это?

- Так ведь положено.

Господи ты мой боже, до чего же трудно со здешними аборигенами! Что именно вам положено? Щека зачесалась так, что впору разодрать лицо до крови. Чёрт с вами со всеми, я сцепила руки в замок, чтобы не возникло порыва почесаться, уселась на поросший травой холмик, скрестила ноги.

- Муниса, сядь, прошу тебя, мне надо успокоиться.

Дышим, поднимая энергию по позвоночнику от копчика к макушке, вы-ы-дох, воздух покидает лёгкие вместе с золотистым столбиком, опускающимся к копчику и снова вдо-ох. Голова восхитительно пуста, а в мире разлиты покой и тишина...

Открываю глаза, Муниса сидит рядом, выпрямив спину и с интересом наблюдает за моими упражнениями. Значит, докладывать обязана? Учтём-с.

Как там гласит грузинская поговорка? Не стоит открывать многое даже другу с тем, чтобы впоследствии желать ему подавиться собственным языком. Так и запишем, друзей у меня здесь нет. Точка!

- А теперь давай поговорим о том, что именно ты станешь докладывать.

Муниса страдальчески морщится.

- Ты не понимаешь, клятва приносится магу.

- И что?

- Нарушение клятвы для простолюдина невозможно. Это смерть.

- Понятно, - я почесала левую щеку, опять свербит, холера, - как звучит клятва помнишь?

- Конечно, мы её с детства заучиваем.

- Излагай покуда нас никто не ищет.

Муниса кивает и монотонно цитирует. Ну что же, поклонение Всетворцу напоказ необязательно, но молитва трижды в день - это святое. Для полного внедрения в настоящую среду обитания только и не хватало молиться неведомому небожителю. Не исключено, что придётся заучивать эти примитивные завывания и распевать их во всю глотку, как делали мои коллеги по кухне. Мне и прошлых походов в храм хватило по самые ноздри. А вот с прочим содержимым клятвы гораздо хуже. Доносить следует всё: куда пошла подопечная, какую гримасу скорчила, чем позавтракала, что сказала противу главенствующей церкви и начальствующих господ. Какова её, то есть моя преданность господину?