Руслан Агишев - Клан. Обрести силу

всадники, облаченные в тяжелые вороненные доспехи, принадлежали к корпусу

Вершителей правосудия из охраны самого Великого кади султаната.

- Проклятье! Успокоит кто-нибудь эту проклятую птицу?! - недовольно вскрикнул

молодой мужчина в черном плаще с алой подкладкой, ехавший в середине отряда. - …

Кто-то из окружавших его воинов быстро вытащил из лакового деревянного футляра

небольшой лук и с первого же выстрела снял птицу с дерева. За что сразу же удостоился

одобрительных возгласов со стороны остальных и своего господина.

- Достойный выстрел, Керим! - молодой мужчина спустил шерстяную повязку с лица, защищавшую его от морозного воздуха. - Снял этого вестника смерти первой же стрелой. -

Даданджи Зарат, новый Верховный кади Великого Шамора, Око великого султана, милостиво похлопал сияющего воина по щеке. - Твоя меткость достойна награды...

Стать Верховным кади огромного султаната с сотнями тысяч подданных и получить в

руки власть, уступающую лишь власти великого султана, в неполные тридцать лет, невозможно сказал бы любой, даже вонючий бродяга из подземных трущоб Великолепного

Селина, столицы Шамора. В добавок еще и рассмеялся бы в лицо. На эту вершину

взбираются годами, а то и десятилетиями, буквально зубами вгрызаясь в каждую ступеньку

и нередко оставляя за собой не один десяток трупов. Характерными примером был

незабвенный кади Рейби, занявший эту должность лишь к своим шестидесяти двум годам

после того, как его предшественник очень быстро умер от болотной лихорадки. При этом от

самого Селима и до ближайшего болота, где водились болотные гадюки, было более двух

сотен лиг …

Однако, невозможное становиться возможным, если твоей родной сестрой была любимая

супруга самого великого султана, который в ней души не чаял и проводил с ней все свое

свободное время. В таком случае должность Верховного кади падает в твои руки словно

перезрелый фрукт с плодового дерева.

- Господин! Господин! - вдруг до них донесся громкий крик, когда кади Зарат уже

вытянул из ножен свой кинжал, чтобы одарить им своего телохранителя. - Господин, засада!

Телохранители кади тут же привычно закрыли своего господина несколькими кругами. В

сторону леса со стороны каждого из всадников смотрел большой щит, который почти

полностью скрывал туловище воина.

- Господин, там засада..., - выскочивший из-за поворота всадник, отправленный в

передовой дозор, в доли секунды оказался перед отрядом. - Была! На наш патруль кто-то

напал!

Выслушав его Зарат махнул рукой и кавалькада всадников защитным ордером двинулась

вперед.

За поворотом их уже ждали — трое спешенных всадников, настороженно следящих за

окружавшим дорогу лесом, и один лежавший на плаще и стонущий от боли воин. Едва стяг

с оком приблизился на два десятка шагов, как оба стоявших бессмертных сразу же упали на

колено и склонили головы, приветствуя Верховного кади Шамора.

- …, - недовольно оттопырив губу, кади Зарат кивнул им, разрешая говорить.

Один из воинов, мощный легионер, выглядевший за счет массивных доспехов еще

больше, сразу же заговорил.

- Комтур Велей, господин, - он вновь склонил голову; в разговоре с таким лицом поклон

никогда лишним не бывает. - Направлялись из пограничного Добжора с посланием. Тут

близко, около двадцати лиг..., - добавил он, словно оправдывая столь ничтожную

численность своих сопровождающих. - На рассвете нас обстреляли из луков. К счастью, стрелки были не очень...

Ничего не говоря, кади тронул поводья и его жеребец прошел несколько шагов, где лежал

раненный и трое павших скакунов. Несмотря на свою молодость (молодость для занятия

такого поста) Зарат был отнюдь не неопытным глупцом, скакавшим при дворе из постели

одной перезревшей красотки в постель к другой. Он успел отслужить почти полный срок в

пограничной страже и потому неплохо разбирался во многом, что касалось воинского

искусства.

- Говоришь, стрелки были не очень? - змеиная усмешка тронула его губы с щегольскими

усиками над ними. - Так, комтур? - спрыгнув на землю, он коснулся одной из стрел. -

Подойди, - насмешливо произнес он, от павшей лошади подойди к раненому. - Этот ранен в

ногу! - он показал на ногу бессмертного, замотанную какими-то тряпками. - Эта лошадь

получила стрелу в глаз, эти две по левую лопатку передних ног, прямо в сердце... И где ты

тут видел стрелков, которые не очень?