Михаил Булыух - Крестопереносец

Рыцарь аж отпрыгнул от внезапно немузыкально запевшего старосты. А Дымов вновь залился хохотом.

— Неужели обязательно было? А? Ой не могу… Да что за день-то такой, сплошной позитив!

— Не обязательно, — сказал староста. — Но ситуация располагала.

— Неужели у тебя на старости лет чувство юмора прорезалось? — все еще ухмыляющийся Дымов кивнул Полбу. — Ты не стой, забирай цацку. А то передумает.

— А при чем тут «вперед»? — растерянно спросил крестоносец, принимая клинок.

— А ни при чем. Шутил этот петросян так. У него ключевое слово «Аминь», насколько я знаю. Хотя, можешь и перенастроить, если «вперед» больше нравится.

— Оставлю «Аминь», — решил рыцарь. — Благодарю вас, уважаемые сэры, за столь ценный дар…

— Ты даже не представляешь, насколько, — пробормотал староста.

— Ой, да ладно, договорились же. Кроме того, это еще не все. Придет Кондрат, раскидаем твои очки, подберем оптимальный шмот. Ну… Доспехи, в смысле.

— Граф, — Константин слегка поклонился, как равный равному, но старшему по возрасту. Эту науку он превзошел, еще будучи юнцом. Куда там какому-то чтению до сложностей нюансов межрыцарского этикета. — Я бесконечно ценю то, что вы для меня делаете. Но почему?

Дымов внезапно перестал улыбаться. Лицо его превратилось в застывшую алебастровую маску. Жуткое, рубленное лицо властного, жестокого человека. Это выражение продержалось буквально пару секунд, но по спине отважного рыцаря успели промаршировать толпы ледяных мурашек. Наваждение ушло, искорки веселья вновь заплясали в прищуре посадника.

— А вот хочется мне, — легкомысленно пожал плечами Володимир Ярович. — Вот такой вот я загадочный. Альтруист.

— Ми-ми-ми!!! Фофан хоро-о-о-оший! — влетел в горницу счастливый колобок.

— Ваша милость, ваша милость, скажите ему! — вбежал следом взлохмаченный Пендаль.

Константин непонимающе приподнял бровь, а Володимир Ярович, как всегда, хохотнув, съязвил:

— Мы с Тамарой ходим парой. Мы с Тамарой санитары… Завидую я тебе, барон. Ежедневный цирк онлайн. Тарапунька и Штепсель, гы-гы!

— Фо-о-офан!

— Господин барон, он лут не отдает! Хомяк позорный!!! Скажи-и-и-ите-е!!!

— Ну, Тарапунька и Фофан, сори-и-и! — Дымов уже стонал и чуть было не катался по полу.

— Отставить.

Рыцарь пристально посмотрел на слугу.

— Рассказывай по порядку. Прошел он экзаменацию, да?

— Ну, дык, это… Прошел. Признан серым с уклоном к свету. Нужно воспитывать… Что в него будет заложено… в смысле морали, а не лута, то из него и вырастет. Но, ваша милость, он отказывается лут…

— Фо-о-офан хороши-и-ий. Фо-о-офан ми-и-илы-ы-ый! У-у-умный Фо-о-о-офан!

— А где епископ? — вмешался Ставросий.

— Тут я, — вошел Кондратий и плюхнулся на единственный свободный табурет. Выглядел он неважно. Весь какой-то осунувшийся, бледный, пронзительный взгляд сменился маниакальным блеском.

— В общем так. Фофан ваш, барон, жить будет. Он, как пустой кувшин, чем наполнишь, тем и станет. Ребенок, заготовка. Развоплощать такого — грех великий, ведь потенциально может и в святые выбиться. Такие петы — большая редкость. Наследие мощных рейдбосов, может быть отдан только добровольно, а для этого с ним нужно договориться. Предложить нечто равноценное за часть их сущности. И это самое отдать. И тут встает другой вопрос. Что ты дал Лихоману, рыцарь?

Крестоносец недоуменно пожал плечами.

Боромир немного засуетился, хлопнул себя ладонью по лбу и вскочил.

— Ой! Как я мог забыть! Там же это… Селяне. На покос. Ой, на пахоту. Ну… В поле. Надо это… Протабелировать, вот. Короче, мне пора.

— Сидеть, — негромко сказал успокоившийся Дымов. — Рассказывай.

— Чего? — староста посмотрел на посадника кристально честными глазами.

— Пять, — отчеканил Дымов. — Четыре. Три. Два. О…

Боромир судорожно сглотнул и примирительно вскинул руки.

— Все, все! Не надо! Я дал ему дом. На старом кладбище. С гарантией, что как смотрящий за местностью буду предупреждать о наездах и больших рейдах. И что не трону, пока границ языческого кладбища не нарушает. Но он иногда выползал, и приходилось напоминать, кто тут…

Ставросий взорвался.

— Ах ты!!! Тля подзаборная! Борода бедовая! Со слугой и рабом тлена договариваешься? Зло и тьму укрываешь? Стучишь и наушничаешь??? У-у-у-у! Змея подколодная! Именем Господним я…