Борис Конофальский - Саранча

— Господин есаул, так что, будем эвакуироваться? — спрашивает его Сашка Каштенков. — Чего, мы зря, что ли, за день триста вёрст проехали?

Баранов поднимает на него глаза, взгляд тяжёлый, так и говорит:

«Ну, что ж, раз не терпится вам…».

Есаул Баранов ещё раз оглядел всех пластунов и заговорил:

— Наши женщины сами эвакуируются. Детей соберут, имущество.

— Та-ак, — тянет прапорщик Мурашко, — ну, а нам тогда, что делать придётся?

И всё пластуны, все до единого, начинают понимать, что делать им придётся то, что они всю жизнь делают. Раз женщины будут сами заниматься эвакуацией то мужчины…

— В общем так, господа-товарищи, — есаул видно нашёл нужные слова, — звали мы вас сюда помочь с эвакуацией, а придётся помогать казачьим делом.

— Да уже поняли, — говорит один из старых казаков, — не тяни есаул, с кем воюем?

— В том то и дело, что мы не знаем, — мрачно говорит Баранов.

— Что значит «не знаем»? — не понимает прапорщик. — Вы, господин есаул, уж расскажите, всяко боевую задачу вам пред нами ставить придётся.

— Вот в том то и дело, — продолжает есаул медленно, — в том то и дело. Дожди, видели, какие?

— Да видели-видели, — отвечают пластуны. — Дальше что?

— Вот вы там, на болотах своих, может, такие дожди и видели, а мы в степи — нет. Никто из стариков не помнит, чтобы такие грозы гремели, весь юг в молниях был, ночи напролёт гремело, и чтобы дождь лил неделю, почти не переставая, тоже вспомнить никто не может.

Казаки не перебивали, слушали, в зале висел знак запрещающий курить, но сигареты уже раскуривались, и есаул на это внимания не обращал.

— И с юга поднялась саранча, повалила, сначала саранча, а потом китайцы побежали.

— Значит, с китайцами воюем? — уточнил кто-то.

Есаул нетерпеливо махнул рукой, поморщился:

— Да не с китайцами, НОАК тут не появлялась, — говорит он, — беженцы бегут с юга, бабы с детьми.

— Мы два грузовика видели, встретили на дороге, — вставляет прапорщик, — хотели спросить, кто их пустил к нам.

Есаул махнул рукой, мол: «Не до этого сейчас». И продолжил:

— Бегут, под пули лезут, лишь бы сбежать.

— А что говорят? — спрашивает немолодой казак. — От чего бегут-то?

— Чушь какую-то несут, говорят, степь поднялась. Так и бубнят: «Степь поднялась, степь поднялась». Говорят саранча, сколопендры, песчаный краб, все на север бегут от воды. Всех, кто на пути встает, съедают.

— Да брехня какая-то, — не верит Сашка Каштенков. — Прям поели всех. Нешто у китайцев патроны кончились?

Остальные пластуны с ним согласны, тоже не верят, ухмыляются, покуривают. Уж чего-чего, а патронов и снарядов у китайцев море.

— Сюда вал идёт, — сурово говорит есаул, — понимаете, живой вал! От Енисея и на двести километров на запад сплошная стена саранчи. А что за ней не понятно. Возможно, и не врут китайцы, может и вправду вся живность из степи к нам прёт.

— Что ж у вас коптеров нет? Запустили бы дальнего разведчика, поглядели бы, — советует прапорщик.

— Облачность низкая, — поясняет есаул, — а чуть ниже облака опускаешься — так сплошная стена из саранчи. Винты её сразу в «паштет» нарезают, камеры соком заливает, «паштет» все полости забивает, коптер падает. Двенадцать коптеров было, все угробили. Только ниже облака залетаем — всё, коптер падает. Пытались быстро вниз нырнуть, чтобы посмотреть, что там внизу, но не успевали. Грязи много, дождь, саранча. Ничего не разглядеть.

— А разведка, неужто, у вас, у степняков, разведки нету? — спросил Каштенков.

— Две группы пропали, всё, что передать успели, это про сколопендр, говорят их там тысячи. Тысячи.

— Две разведгруппы пропали? — переспросил старый казак. — На квадрациклах от червяков уехать не смогли? Как такое быть может?

— Не смогли, значит, — отвечает есаул мрачно.

— Ну, может быть, может и не смогли, — говорит прапорщик Мурашко, — сколопендры, саранча, бабы китайские, это всё понятно, ну а нам-то что делать? Чем мы помочь можем?

— Часть наших пойдёт на юго-восток, на Нагаево, уже собираются, нужно нагаевским помочь детей и баб вывезти, — объясняет Баранов, — а часть встанет в степи. Если вал из саранчи до нас докатится, то придётся сколопендр пострелять немного. Хотим фронтом станицу с юга прикрыть, сами в степи станем, а вам дадим самое хорошее место на камнях. Надо дождаться колоны из Нагаево, как дождёмся, так сразу снимемся. И побежим на север. Может, и стрелять не придётся.

— Ну что, казаки, — говорит прапорщик, вставая, — поможем степнякам, какая-никакая, а всё-таки родня.