Ник Волхарин - Шрам

Неделя выходных, показавшаяся мне невероятно длинной, все же подошла к концу, чему я был искренне рад. Безделье обостряло чувство одиночества, одиночество ворошило воспоминания, воспоминания приносили боль и бессонницу. Работа же не позволяла мыслям взять верх надо мной, заглушая их своим размеренным ритмом.

Джим связался со мной вечером третьего рабочего дня. Я уже собирался ложиться спать, когда пришел звонок на мой домашний терминал. Громко зазвучали гудки, и на экране высветилась надпись: «Звонок по сети. Абонент Джим 269». Я тут же нажал кнопку принятия вызова.

— Клайд? — на экране появилось лицо Джима.

Я был несказанно рад вновь увидеть его довольную улыбку, ведь это означало, что Грешники не забыли обо мне, и я все еще могу стать одним из них.

— Как дела? — спросил я, стараясь скрыть свою радость.

— Весьма неплохо, а твои? Давно не заглядывал.

— Ну… — протянул я, стараясь придумать, что на это ответить — Я же пока еще работаю на заводе.

— Ах, ну да… — он почему-то рассмеялся, но меня это уже не удивляло — А мы тут нашли заказчика. Если выполним работу, получим двадцать пять тысяч. Ты еще не передумал с нами кататься?

— Не дождетесь — отшутился я, про себя подумав о том, что такие деньги предполагают риск куда больший, чем на прошлой вылазке.

— Ну, вот и отлично. Тогда мы ждем тебя послезавтра утром. И рассчитывай на долгую поездку.

— Долгую? — удивился я — На сколько?

— Дня два-три. Как пойдет. Возьми с собой теплые вещи, сейчас там, снаружи, холодно, особенно ночью.

— Хорошо. А что у нас за дело?

— Будем ловить гарпию.

— Кого? — переспросил я.

— Ну, это тварь такая, летающая. Нужно будет притащить ее живой, так что впереди нас ждет одно веселье.

— Да уж — протянул я, боясь даже представить, как поведу машину с живой тварью внутри — Ладно, я все понял.

— Ну, тогда до встречи.

Джим отключился прежде, чем я успел попрощаться с ним. Я остался сидеть перед погасшим монитором, абсолютно потерянный и совершенно не знающий как поступать дальше. Два моих мира столкнулись, и теперь придется раз и навсегда решить, по какой дороге идти. И вроде бы я уже решил, что хочу стать охотником, но все же с прошлым оказалось не так-то просто распрощаться.

Той ночью мне так и не удалось уснуть. Я лежал до утра, пытаясь решить для себя как лучше всего поступить. И перебрав десятки вариантов, пришел к одному единственному выводу, который мне показался подходящим.

Утром я отправился на работу, в последний раз. Я был уверен, что больше уже никогда не вернусь в заводскую зону. Даже если не стану охотником, все равно не вернусь. Найду что-то другое, начну все с начала. Все здесь стало мне чужим, я чувствовал это, как и то, что уже никогда не смогу жить такой жизнью. Но никто не узнал о моем решении. Я отработал тот день, как работал годы до того. Я не дал никому повода подозревать, что что-то во мне изменилось. Это и было лучшим решением из всех, что я смог найти — уйти, не попрощавшись, однажды просто закрыть дверь и больше никогда не открывать ее снова. И как ни странно, идя вечером домой, я ощущал свободу, переполняющую и пьянящую. Мне было приятно осознавать, что все кончено и это я так решил. Я вновь становился хозяином собственной жизни.

На этот раз мы покинули город через восточные ворота, и вел я внушительных размеров тягач тарантул, с длинным прицепом. Ранее у меня не было опыта в управлении подобным транспортом, но все оказалось не так страшно как поначалу представлялось. Машина, конечно, слушалась хуже, чем странник, ее массивность значительно сказывалась на маневренности и скорости, но уже спустя пару часов я привык к управлению и чувствовал себя за рулем вполне комфортно.

Без происшествий мы проехали весь день, делая кратковременные остановки каждые три-четыре часа. И только когда сумерки окончательно сменились густым мраком, Пастырь скомандовал привал на ночлег. Моя спина ныла, и болели ладони. Похоже, что прежде я никогда еще не проводил столько времени за рулем. Выходит отец был прав — даже самое любимое дело может перестать приносить удовольствие, когда уделяешь ему слишком много времени.

Команда стала разбивать лагерь. Джим расставил вокруг машины двенадцать небольших металлических столбиков, затем вынесли мобильный генератор и, когда Пастырь включил его, между столбиками забегали электрические разряды — это была наша ограда, периметр, защищающая от непрошеных, ночных гостей. На случай если она не справится, что мне казалось очень маловероятным, с четырех сторон от машины Пастырь установил автоматические пулеметные турели, настроенные так, чтобы открыть огонь по всему живому, что прорвется к машинам. Но, не смотря на все эти меры предосторожности, Грешники все равно распределили график дежурств. Все кроме меня должны были дежурить по два часа и, покидая пост, будить следующего. Я тоже хотел участвовать, но Пастырь сказал, что мне, как водителю, очень важно выспаться, и с этим нельзя было спорить, ведь пока я за рулем ничто не мешает всей остальной команде дремать.