Владимир Бабкин - Меж двух Царей

ПЕТРОГРАД. ГЛАВНЫЙ ШТАБ. 6 марта (19 марта) 1917 года. Ближе к вечеру.

— Ваше Императорское Величество, Великий Князь Кирилл Владимирович доставлен по вашему повелению.

Сафонов дал знак и в кабинет ввели Кирилла. Я сделал жест рукой и нас оставили одних.

— Не боишься, что я на тебя сейчас брошусь? — улыбаясь, поинтересовался мой пленник. — Или размозжу тебе голову этим стулом?

Качаю головой.

— Нет, не боюсь. Ты этого не сделаешь.

— Вот как? — удивился Кирилл. — На чем же основана твоя уверенность?

Держу паузу, а затем даю ответ:

— Моя уверенность основана на твоей уверенности.

Вижу, что мой собеседник несколько озадачен.

— Поясни свои слова, будь любезен.

— Все просто… — я раскуриваю папиросу, вновь затянув с ответом. — Я хорошо тебя знаю. После ареста ты не выглядишь как человек, для которого все пропало. Ты весел и уверен в себе. А это значит, что ты на что-то надеешься. А раз ты надеешься, то не станешь рушить свое будущее глупыми выходками, в результате которых ты можешь получить пулю или стать цареубийцей. Ведь в этом случае твои надежды на трон будут неосуществимы. Я не думаю, что ты готов пожертвовать собой ради каких-то абстрактных идеалов, а значит, и не верю в то, что ты попробуешь ударить меня стулом. К тому же я вооружен.

— Допустим, твое оружие меня бы не остановило, но в целом, ты прав. Я не стану делать глупости, поскольку рассчитываю на положительный для себя исход дела…

Однако я его тут же перебил:

— Изволь обращаться ко мне без фамильярности, я твой Император.

Кирилл иронично усмехнулся и сделал вид, что я ничего не говорил. Он сидел, свободно развалившись на стуле, и иронично смотрел на меня, явно наслаждаясь моментом. Ладно, послушаем, корона с меня не упадет. Для начала поймем причины его уверенности, а ухмылку можно стереть с лица и позже. Вместе с зубами.

Великий Князь меж тем начал свой спич с видом полного превосходства, так, словно он уже победил и это я у него на допросе, а не наоборот.

— Ты взялся слишком резко и наделал кучу глупостей. Твоя власть сейчас столь эфемерна, что скорее походит на мираж в пустыне. Ты продемонстрировал генералитету, что собираешься перетасовать колоду, и почти все высшие военноначальники понимают, что их дни как главнокомандующих фронтами и командующих армиями сочтены. Такая же обстановка в Ставке, где твой Лукомский так увлекся поиском заговорщиков во времена февральских событий, что не может остановиться до сих пор. А это нервирует многих не только в Ставке, но и на фронтах и даже в Петрограде. В общем, можно констатировать, что опору в лице армии ты потерял. Подавление нынешних выступлений в столице не избавило тебя от проблемы, а лишь отсрочило твое падение. Причем отсрочило совсем ненадолго.

Заметив, что я не тороплюсь комментировать его слова, Великий Князь продолжил.

— Твой генерал Иванов, в качестве главнокомандующего петроградским военным округом, умудрился всего лишь за несколько дней вновь превратить столицу в котел, готовый взорваться в любое мгновение. Его замечательное распоряжение об одновременной отправке на фронт всех запасных полков из города сделало твоими врагами в Петрограде почти двести тысяч вооруженных людей. Не скрою, я весьма впечатлен твоим гениальным решением о создании внутренних войск, но это изящное решение лишь отсрочило твою катастрофу. Нижние чины перевозбуждены, вместо простого переименования готовых частей твой служака Маннергейм, с упорством достойным лучшего применения, пытается формировать части внутренних войск заново, зачисляя солдат из запасных полков не всех сразу, а индивидуально, часто разъединяя по разным частям тех, кто до этого служил вместе, тем самым сильно затягивая процесс, создавая чудовищную неразбериху и повышая недовольство.

Он жизнерадостно рассмеялся.

— Тебе вообще везет на добросовестных генералов, не умеющих предвидеть последствия своих действий. Они действуют в принципе так, как должно, но абсолютно вредно в сложившихся обстоятельствах. Нужно было выводить ненадежные части из столицы? Да, но то, как это попытался сделать Иванов, уверенно ведет тебя к катастрофе. Правильно ли поступает Маннергейм, формируя части заново? Правильно с военной точки зрения, но это лишь усугубляет проблему в Петрограде.

Я промолчал, а Кирилл тем временем продолжал, все более воодушевляясь.

— Твой премьер-министр Нечволодов опасный романтик, но полный профан в чиновничьих интригах и играх. Он повел себя так же как и ты — начал энергично все ломать и пытаться все сделать как ему хочется и видится правильным. Он перепугал тьму чиновников, проработавших во всяких министерствах многие годы. Он запустил подготовку такого количества реформ, что сразу нажил себе и тебе огромное число врагов, которые так же не допустят не только осуществления подобных реформаций, но и даже не дадут о них объявить прилюдно. Так что весь чиновничий аппарат против тебя. А вместе с ними против тебя все крупные землевладельцы, ведь ты собираешься отобрать у них землю, не так ли? И даже если это не так, это уже совершенно неважно, поскольку все они считают, что это именно так. А чего стоит проект денежной реформы с отказом от золотого обеспечения рубля? И в России и за границей это не понравилось очень и очень многим. Только за одно это можно лишиться короны!