Евгений Нетт - Первый Шаг

Миг – и моё сознание пронзила дельная мысль.

Я пулей метнулся к кораблю и, выудив из кабины две пары рогов, полетел на перехват группе людей. Сам собой в моей голове образовался простой план – найти каких-нибудь опасных зверей, вывести их на тропу, принять человеческую форму и, старательно изображая панику и ужас, побежать на встречу носителям столь необходимого мне языка. Они перебьют диких зверей, я отблагодарю их рогами и прибьюсь к их группе. Если откажут – то просто уйду, прослежу за ними и уже самостоятельно выйду к людям. Поселиться на годик в каком-нибудь посёлке тоже вариант неплохой. И язык выучу, и общих знаний почерпну. Будет какая-никакая, а легенда, если вдруг решу перебраться в город.

Десять минут поисков – и семеро крупных волков, радостно завывая вслед столь неосмотрительной добыче, погнались за мной, стоило только принять человеческую форму. На удивление тупые звери, неспособные отличить живого человека от мана-голема вроде меня… Но меня не может не радовать тот факт, что я сумел их провести. Ведь волк – не человек, в вопросах распознавания добычи эти хищники намного избирательнее…

◆◇◆◇◆

- Мелио, приготовься к бою. Кто-то приближается… человек и, кажется, семь крупных зверей. – Громко проговорил немолодой мужчина, опустившись на одно колено и приложив голую ладонь к земле. При этом длинные, кудрявые и совсем недавно начавшие седеть волосы опытного воина не позволяли остальным разглядеть выражение его лица. А выражало оно не удивление, вполне уместное для тех, кто встретил ещё кого-то в этом домене монстров, и не страх за свою жизнь.

Настороженность.

- Человек и волки? Дамы, просто постойте в стороне. – Однако его куда как более молодой товарищ имел прямо противоположное мнение, сжав руку в кулак и активировав кольцо с запечатанным в нём оружием. Отливающее изумрудно-зелёным копье появилось в его руках и едва слышимо зазвенело – зачарованное оружие, казалось, обрело своё собственное сознание и прямо сейчас жаждало испить крови врага.

Тем временем из-за нагромождения щебня показался Корт, облаченный в простой охотничий наряд невиданного в этом мире покроя. Это был не его комбинезон и даже не какая-то другая одежда – юноша лишь преобразовал своё тело, создав одежду и придав ей более «средневековый» вид. Не стоило и говорить о том, что выглядело это одеяние донельзя подозрительно…

Мелио, - а именно он оказался тем горделивым копейщиком, - встал в замысловатую стойку, чем-то напоминающую натянутый лук, после чего резко бросился вперёд, порядком удивив не ожидающего такой прыти Корта. Последний едва успел рухнуть на землю и избежать столкновения с набравшим до неприличия большую скорость воином. Он не опасался травм, но боялся раскрытия своей маскировки – любое повреждение неизбежно выдавало странную природу и его тела, и одежды, которая тоже являлась этим самым телом…

Первый волк на пути Мелио был практически разрублен на две части, а второй оказался отброшен неестественно мощным пинком. При этом члены отряда копейщика взирали на сие действо внимательно, но без удивления, как будто происходило что-то вполне себе обыкновенное. Скорее даже их взгляды были сосредоточены не на одностороннем избиении волков, а на притворяющимся ветошью Корте…

Всё-таки в этих, по-настоящему гиблых местах встретить одиночку – почти невозможное событие. Даже Мелио, умелый, пусть и тщеславный боец, не рискнул бы отправиться сюда без команды. Ведь волки – это одни из самых слабых хищников, скрывающихся среди древних скал…

Со зверьми Мелио закончил всего спустя минуту – как раз к тому моменту, когда его товарищи уже окружили Корта и пытались установить с ним контакт. Однако из четырёх предложенных языков он не знал ни одного, а его тарабарщину никто не понимал даже приблизительно.

- Даус места? Ри`кофа диа му`таре? – Женщина, облаченная в бесформенную мантию, поглаживала рукоять богато украшенного кинжала и пыталась выудить из памяти всё новые и новые языки. Она была опытной, но не слишком сильной магессой третьего круга. Уровня, который талантливые люди покоряют к двадцати годам, ей удалось достигнуть лишь к пятидесяти, и только за счёт этого её внешность, казалось, принадлежала тридцатилетней аристократке, а не выскочке из крестьянской семьи, коей она была на самом деле. По правде говоря, на сохранение молодости женщина тратила большую часть заработанного золота, но об этом мало кто знал. Лизабель много странствовала и никогда не называла своего настоящего возраста…