Станислав Городков - Вариант Новгород-1470

Кстати, присутствовавший при явлении Седого Хирви в мастерскую Хотев, понимавший речь западных соседей ижора, перевел имя нового кандидата, как Лось. Услышав перевод Хотева, Хирви замолк на минуту, посмотрел на Хотева и стоявших рядом с ним, возле Дана, вроде бы не обращавших внимания на Хирви, однако контролировавших каждое его движение Рудого и Клевца… — владыка Иона, как позже узнал Дан, напутствуя Феодора и Михаила — Рудого и Клевца, в телохранители, тихо прошелестел им, что, если они не уследят за Даном, проклянет и одного и второго… — а затем Хирви сказал, что у него раньше было иное имя, но оно умерло вместе с сородичами под стенами епископского замка. Теперь же его зовут — Хирви или на языке вене-новгородцев — Лось, а еще лучше — Седой Хирви. И никак иначе…

Хирви пришел наниматься на работу с топором за поясом и на вопрос Дана — умеет ли он управляться с копьем, ведь копьём, все-таки, надо уметь не просто тыкать, а охранять покой усадьбы Домаша, да еще ночью, с одним топором как-то стремно… Ночных татей только топором не смутить… А, в то, что они вскоре появятся — а они обязательно появятся, поскольку усадьба Домаша расположена не в центре посада, а скорее на краю и хранится товара на ее территории с каждым днем все больше и больше, а «спасение утопающих» в Новгороде, как правило, дело рук самих «утопающих»… И в посаде не ходят по ночам кончанские стражники, да и дома-подворья расположены привольно, не рядом друг с другом. Пока соседи услышат и прибегут…

На вопрос Дана Хирви кивнул головой, мол, да, умеет. И добавил — на языке чуди, а Хотев перевел — что ему знаком и арбалет, и это для Дана, вообще, оказалось находкой. Поскольку, они с Домашем уже не раз подумывали — а не вооружить ли им ночных стражей арбалетами? Хотя бы одного из троих? Двое будут с копьями, один с арбалетом… А, тут — на тебе, и арбалетчик подвернулся… Как понимал Дан, опытные арбалетчики по улицам Новгорода, вряд ли, гуляют. А, когда Дан узнал, что у Хирви в наличии и свой арбалет есть… сие стало решающим и он, даже, мысленно, возблагодарил бога за то, что тот привел этого с трудом ковыляющего чудина с Сааремаа — так перевел ему «островная земля» все тот же Хотев — к Дану и Домашу в мастерскую. Кстати, и выяснилось — откуда Хирви столь оригинально знает словенский язык. У Хирви женой была пленница, захваченная им на купеческом корабле, когда он пиратствовал с сородичами на Балтике. Она говорила по-словенски, но, вот так, своеобразно. Как понял Дан, жена Хирви была оттуда родом, откуда приплыли и предки значительной части новгородцев, из славян южно-балтийского Поморья… Которые позже, толи в состав польского королевства вошли, сейчас входили, толи оказались «под немцами». То бишь, из дальних родичей Домаша.

Дан повторил чудину все, что до этого говорил, при приеме в должность Микуле и Якуну и, учитывая, что жить Седому Хирви и его племяннику пока негде — долго при монастыре нельзя и скоро, так или иначе, их попросили бы освободить сторожу — Дан разрешил чудину с племянником перебраться в сарай к Лаврину. К себе взять эста с родственником Дан не мог, после Георгия-византийца и нового телохранителя — Хотева, перебравшихся к нему, первый из каморки на Владычьем дворе, второй с постоялого двора бояр Валитов, представлявших интересы Ижорской земли в Новгороде, места у Дана не было. А, что касается сарая в усадьбе Домаша, так это было даже лучше и для мастерской и для самого Домаша — Седой Хирви постоянно будет, как бы, на страже и всегда под рукой. Правда, Лаврину придется потесниться, ну, дак, давно пора ему уже и собственное жилье присмотреть — зарабатывал Лаврин больше всех мастеров. Посуда, расписанная им, расходилась моментально.

Племянника Хирви Дан, мысленно пиная себя за мягкость характера, согласился тоже устроить на работу, но только после того, как сам поговорит с ним и поймет, к чему тот больше предрасположен. Конечно, такие мудрёные слова — «к чему тот больше предрасположен» Дан чудину говорить не стал, как и брать на веру слова самого Седого Хирви о том, что его племяш… — не воин, жаль, — сокрушался эст… — хороший малый и Дан не пожалеет, что возьмет Вайке в мастерскую. Имя Вайке Дану показалось женским, но кто их, чудь, разберет. Однако, что-то мимолетное, нехорошее, в голове у него мелькнуло… Дан только предупредил Седого Хирви, что в жилом уголке сарая всего два топчана-лавки и кому-то придется спать на полу, подстелив рогожу или что там найдется.