Сергей Калашников - Билет в одну сторону

— У вашего вида не обнаружено способности к абстрактному мышлению, — заявил он по-прежнему сидящему на помосте зверю. — Ты не против, если мы прямо сейчас разберёмся в этом непростом вопросе? — он ткнул себя пальцем в грудь и провыл: "А-ыа", стараясь максимально близко передать звучание своего имени одними гласными. И снова ткнув в себя, посмотрел на волчару.

— Ваыа, — воспроизвел хвостатый собеседник.

— Ваыа, — согласился мальчуган, снова указывая на себя, после чего ткнул пальцем в грудь волка и просительно заскулил, одновременно с этим вопросительно наклоняя голову и это же сигнализируя мимикой.

— Оуар-р, — последовал ответ.

— Тревога! — раздалось из динамиков громкой связи. — Медикам прибыть с носилками к западному выходу. Из саванны сюда трусит волк с человеком на спине!

Посёлок немедленно пришёл в движение — все бросали работу и готовились к неприятностям.

Но в полукилометре от лагеря волк стряхнул человека и коротко что-то провыв, убежал в лес. А человек легко встав на ноги, направился к лагерю.

— Да это же Ванька! Тётя Вера, не спешите, он, кажется, цел, только отчего-то в пожёванной кепке, — вновь раздался из динамика голос удивлённого Макса.

— Иван-царевич и Серый Волк, — донёсся из тех же динамиков девчачий голосок второго плана. Это Света, находящаяся не у самого микрофона, оценила ситуацию. — Тревожной группе можно расслабится.

— Отбой тревоги, — подтвердил Макс уже громко, прямо в микрофон.

Тем не менее, народ успокаиваться не пожелал — мальчишку встретили ещё на подходе.

— Синяк на загривке от защипа зубами, — сокрушалась доктор Вера, после быстрого, но дотошного осмотра прибывшего "пострадавшего". — Оленька, смешай мазь номер шесть, да намыль этому недотёпе шею как следует!

— Эй! Не надо! Да погодите же! Мне сначала Старшому нужно всё доложить! — отпинывался от заботы о себе мальчуган. — Оуар просил над площадкой в саванне навес возвести. Днём там, между прочим, натуральное пекло!

— Просил? — поинтересовалась глава научников, скептически сложив руки под грудью. Ребята звали её, несмотря на суровость и строгость последней, тётей Лидой. — Связной речью что ли?!

— Ну, выл, носом меня по земле катал, облизывал, кепку отбирал. В общем, не отставал, пока я руками крышу не обрисовал, — пожаловался Ваня, пожимая плечами. — А, как понял, что я его понял, сначала хвост свой ловил, а потом привёз обратно. Трудно им с нами, тупыми, нормального языка не разумеющими, — и притворно вздохнул.

— То есть, он назвал тебе своё имя? — немедленно встряла Ксюн. — А ты в ответ представился? — и посмотрела эдак лукаво.

— Я вначале назвался "А-ыа", но он меня поправил и сказал, что я "Ваыа".

— Ты уверен, что это не случайность? — изучающий взгляд главнауки чуть ли не пришпилил пацана к земле.

— Точно! Он не один раз ко мне так обращался! — заверил строгую тётю Ванька, неожиданно почувствовавший себя на уроке с не выученной домашкой.

— Хмм… получается, что они ещё и подслушивают за нами, — констатировала Лидия Семёновна.

— И в их языке встречается согласный звук "в", — добавила Ксюн. — То есть это нам не показалось.

— Ещё "р" в нескольких вариантах. Рычащем, рокочущем, ворчащем и рявкающем, — добавил мальчуган, которому уже принялись смазывать шею чем-то щиплющим.

— А давай поиграем в профессоров фонетики! — восторженно предложила девочка. — Нам по любому придётся этот язык раскалывать. И, да! На когда у тебя Оуаром стрелка забита? Обязательно возьми меня с собой!

— Ну тогда и меня, — улыбнулась глава научников, взгляд которой несколько помягчел, но всё так же оставался изучающим.

— Вас волк не выдержит, — замотал головой мальчуган. — Вы тяжёлая! Он и меня-то пёр без всякой радости. А разговаривать рядом с посёлком волки опасаются. Не знаю уж, ружей они боятся, или нашего волшебного воя. Мы же, считай, чуть ли не на пальцах объяснялись.

Смотреть новости за ужином уже вошло в привычку у обитателей посёлка. Сюжеты для них готовила не одна Ксюн — любой мог сделать ролик, если находил нужным поделиться каким-то успехом или же пожаловаться на возникшую проблему. Понятие "Свобода слова" мальки реализовали с максимальной прямотой, не заморачиваясь никакими условностями. Откровенной чуши не несли, и хамства избегали, но в остальном демонстрировали полное отсутствие тормозов.

Эту запись "редактору" новостей принесла старшая из поселенцев и самая авторитетная как по возрасту — женщине было около сорока, так и по заслугам — целый доктор наук — не хухры-мухры, "тётя Лида".