Виталий Гавряев - Контра

— Да я то что? Я всего лишь говорю вам о слухах, связанных с вашей усадьбой. И чтоб вы были готовы к тому, что в скором времени, к вам, кто-либо из уголовной сыскной управы пожалует. Или околоточного с солдатами пришлют.

— Придут, препятствовать их расследованию не буду. Даже буду оказывать посильную помощь. А пока в суде не докажут, что мои новоприобретённые холопы являются татями, не дозволю чтоб, про них велись такие сплетни. Надеюсь, мы с вами, друг друга поняли?

— Разумеется.

Стряпчий, чьего имени, Александр так и не запомнил, впрочем, он и не старался это сделать, так вот, этот чиновник умолк и снова нахмурился, нахохлился, как обиженный воробей. Так что молодой граф, после того как ему на ум пришло это сравнение, еле сдержал улыбку.

Благо, успевшая поднадоесть своею монотонностью поездка окончилась и небольшой караван, неспешно въехал во двор усадьбы. Вот тут, граф увидел "войско" покойного Вениамина Игоревича, то, о котором ему ни так давно рассказывал сидящий рядом чиновник. Молодые, крепкие парни, человек двадцать, не меньше, выстроившись по ранжиру, стояли по стойке смирно и смотрели немного вверх и вперёд. Все были одеты в одинаковую форму, напоминающую одежду запорожских казаков, пусть и изрядно поношенную, но чистую и ухоженную. При этом, как показалось Александру, рожи у всех, без разбора, были сплошь бандитские. Эту схожесть усиливало то, что почти у всех "гайдуков" были расплющенные носы, а несколько человек, имели уродливые шрамы на лице. Командовал ими холоп, лет тридцати, не меньше, был этот человек, также как и все, высок, плечист. И самое неприятное, этот командир ряженых, смотрел на графа оценивающе, или даже пренебрежительно.

"Хозяин, — приблизившись с показательной небрежностью к Александру, без какого-нибудь намёка на уважение, заговорил холоп, — приветствую вас в вашем новом поместье".

Александр ничего не ответил. Он стоял, как будто чего-то ожидал, на его лице, была одета маска холодного безразличия. Только удивлённо поднятая левая бровь, и взгляд вопрошали: "Солдат, как это понимать? Что это было?"

Командир доморощенных "казачков", нисколько этому не смутился и смотрел в глаза Александра с вызовом. Если нужно описать что представлял этот перегляд, можно сказать: "Началась дуэль взглядов". Отчего стряпчий, стоящий рядом с графом, занервничал и отступил немного назад, за спину своего клиента. Сашка заметил это перемещение, но отвлекаться на него, не стал. В его голове, в этот момент, промелькнула только одна мысль: "Если этот детина, в ближайшее время не отвернётся и не выкажет уважение, бью ему в морду. Да так, чтоб сразу подняться не смог. Благо знаю, куда бить и как. По-другому мне нельзя, это не что иное, как попытка тихого бунта".

Видимо, эти мысли прекрасно читались во взгляде графа Мосальского-Вельяминова, так как через пару секунд, детина смутился. Правильнее будет сказать, что в его серых глазах, еле уловимо промелькнула небольшая толика смущения, после чего, на лице появилась уважительная улыбка. Боец, судя по повадкам, перед Сашкой стоял настоящий боец, развернулся, отошёл на несколько шагов, оправил одежду и вновь вернулся к своему новому хозяину, только на сей раз, он чётко печатал каждый свой шаг. Остановился, не дойдя до Александра полутора метров; вытянулся в струнку; "взял под козырёк" и лихо отрапортовал:

"Господин граф, гайдуки, в количестве шестнадцати человек, построены! Больных нет! Пятеро, объезжают дозором ваши владения! Старший десятник, Пётр Увельский!"

Отрапортовал и сместился в сторону, дабы не мешать осмотру построенного воинства. Александр молча окинул строй взглядом. Он напряжённо думал по поводу того, что ему необходимо сделать. К его радости, решение было принято относительно быстро.

— Здорово орлы! — поприветствовал он своих гайдуков.

— Здравия желаем, ваше, вы-со-ко-бла-го-ро-ди-е-э!

— Высокоблагородием ко мне обращаться не стоит, я человек сугубо гражданский. Но всё равно. Благодарю за службу!

— Ура-а-а! Ура-а-а! Ура-а-а! — Разнёсся по округе радостный троекратный ответ шестнадцати молодцев.

Да, слова благодарности, высказанные графом, были не пустой формальностью. Он видел, что усадьба выглядела ухоженной, не сомневался, что и внутри, был тот же идеальный порядок. И стоящие перед ним люди, были причастны к этому порядку. Радовало то, что присмотр вёлся и за прилегающей территорией — пятёрка гайдуков, на данный момент, находящаяся в патруле. Да и вопрос относительно принадлежности этих холопов к разбою, творящемуся где-то рядом, нужно решать. И самое главное, заняться этим нужно немного позднее, без посторонних глаз. После чего решать: "Как поступать с ними дальше? "Казнить", иль миловать".