Андрей Земляной - Победитель 2

Из Академии Николай поехал в Коллегию Внутренних дел, где тоже почти без задержки попал на приём к новому товарищу председателю коллегии, генералу Джугашвили, который тоже весьма заинтересовался предлагаемой темой, а самое главное, возможностью нормально, без танцев с бубнами и риском подвести себя под монастырь, потратить выделяемые для исследований деньги. Научный Институт Криминалистики только-только начинал набор кадров, и ни на какие исследовательские подвиги не был готов, тогда как за Коллегией числилась уже немалая сумма, накопленная за пять лет, и ревизоры могли начать задавать неудобные вопросы не то, что в любой день, а в любой час. Контрольная Комиссия Коллегии финансов уже работала в Коллегии Внутренних дел, обещая много ужасных чудес.

Поэтому и межколлегиальное заключение о заказе исследовательских работ, было написано, подписано и улетело курьером в Медслужбу Генштаба, в тот же час, а Николай поехал обратно к себе в Канцелярию, где написал пространнейший меморандум, отправленный начальнику.

Так и получилось, что уже растянувший невеликий бюджет своей лаборатории на новую тему, Иван Петрович Павлов, сначала получил миллион пятьсот тысяч рублей из коллегии внутренних дел, затем внезапно шестьсот тысяч, из Тайной Канцелярии, и миллион из финколлегии который как оказалось тоже был заинтересован в помощи своим ревизорам.

При таких условиях, тема получила высший приоритет, и фактически вся лаборатория «Физиологии и высшей нервной деятельности» занялась только этим.

В самих исследованиях не было ничего сложного, и требовалось просто наработать статистику для того, чтобы убедить Верховный Суд, в правильности подхода, и привести собранное оборудование в более-менее компактный вид, для удобства использования следователями.

Но ничего этого князь не знал, так как работа и учёба, занимали всё его время, а всё что удавалось выкроить расходилось без остатка между вниманием Анечки, занятием оружейной торговлей, и встречей с дамами.

Несмотря на его опасения, забота о новой сестрёнке, отнимала немного времени, но требовала большой собранности, поскольку девочка, прошедшая через сложный период в жизни, успела повидать всякое и вопросы порой задавала довольно неудобные. И тут огромную помощь оказывали сёстры Басаргины которые тоже не в оранжерее росли. У отставных офицеров егерских войск, всегда находился ответ на любой самый каверзный вопрос, и отдуваться Николаю приходилось лишь когда он оказывался с сестрёнкой один.

Но Анечка быстро входила в Московское общество чему немало способствовала её старшая подруга — Аня Проскурина-Горелова, на два года старше, но относилась она к Белоусовой как к родной сестре, и не раз обидчики Белоусовой, получали на орехи от Гореловой.

Часики, подаренные государем-императором, оказались с небольшим, но приятным дополнением в виде личного герба Рюриков на обороте, что сразу подняло авторитет девочки среди соучениц по гимназии, который и так был на высоте. Истории с похищением, и покушением на государев поезд вышли настолько громкими, что всех, кто что-то видел своими глазами ждала пусть недолгая, но громкая известность у публики.

Но от снобизма маленьких, но уже много понимающих отпрысков старейших российских родов, маленькую Анечка защищала не только личная слава, но и довольно мрачная репутация её приёмного отца и брата, особенно после того, как по их просьбе, отставниками и бывшими сотрудниками специальных подразделений, проживающих в Москве, был наглухо блокирован целый городской район, и проведено прочёсывание совершенно в духе армейских операций. И нашлось для того и оружие, и транспорт, и всё необходимое, не беспокоя штатные подразделения Московского гарнизона.

Широкая публика того не поняла, но для людей знающих, из темноты высунулась оскаленная пасть перекусила несколько тел, и скрылась обратно, словно намекая своим появлением всем недругам страны.

В целом, даже государь не сделал никому замечания, за случившееся, словно так и предполагалось, и одно это уменьшило число фрондирующих в несколько раз. Никому не хотелось стать на пути обычного с виду горожанина, который мог во мгновение превратиться в безжалостного убийцу.

Обсуждали эту ситуацию в закрытых салонах негромко, но достаточно долго и тщательно разобрав, несколько княжеских родов отправили своих неугомонных родственников подальше за границу, с пожеланием не возвращаться вовсе. А, например, Захарьины-Кошкины подвергли своеобразной высылке целых три семьи в полном составе, всего двадцать пять человек, отправив их аж в Новый Свет.